Вопросы неких монахов

Этих вопросоответов насчитывается восемь во 2-м т. «Соборных деяний» (с. 984) и столько же в греко-латинском издании, содержащем одни только толкования Вальсамона (Имеется в виду издание Г. Гервета (см. в настоящем издании: т. 1. с. 29.)), а в рукописных книгах Святой Горы их находится одиннадцать. У Вальсамона есть толкования на них. Их упоминает и Арменопул в предисловии к «Краткому изложению правил». Эти вопросоответы считаются каноническими, потому что были истолкованы Вальсамоном.

Николай был некогда грамматиком и монахом в Лофадии, затем стал патриархом Константинопольским, занимал кафедру двадцать семь лет и три месяца (см.: Греко-римское право. С. 302). Он жил около 1087 г.

Однако тот, кто еще не монах, а только послушник, проходит ли он искус в монашеской одежде, о чем говорит Зонара в толковании на правило Василия Велик. 30, или в мирской, на чем настаивает Вальсамон, или же в одежде монастырской (не совсем мирской, но и не монашеской), как говорит Кассиан в «Евергетине» (с. 156–157), т. е. как и сейчас на Святой Горе проходят искус в черных рясах, одного цвета с монашескими одеждами (об этом см. VI Всел. 45), – послушник, повторяю, согласно толкованию Вальсамона, не может входить в алтарь.

Но не все, что не запрещено, уже потому и позволено, – таково установление закона, как говорит Вальсамон.

Когда и каким Собором этот пост был перенесен – неясно, по словам Вальсамона. Вопрос об этом посте рассматривался при патриархе Луке в присутствии императора Мануила Комнина, и было соборно постановлено соблюдать этот пост как потому, что о его существовании говорит Собор при патриархе Николае, так и потому, что о нем упоминает «Томос единения» (о котором см. Неокесар. 3).

См. 2Кор.6:14.

Однако все бесноватые могут причащаться, если приближаются к кончине, как говорит Вальсамон. Но в противоположность тому, что страдающий от черной желчи, если он богохульствует, не должен причащаться, беснующийся, если он не богохульствует, причащаться может, согласно правилу Тимофея Александр. 3, которое прочти вместе с Апост. 79.

В примечании к правилу Феофила Александр. 8 мы уже сказали, почему просфора, из которой вынимается Святой Хлеб (Т. е. агнец.), называется возносимой. Прочти это там.

Здесь надо иметь в виду, что монаху следует уйти, если настоятель не устранит соблазна или причины вреда. Однако он должен позаботиться о том, чтобы получить разрешение от наложенного настоятелем запрещения, если последний пожелает его разрешить. Если же он не пожелает, то надо обратиться к местному архиерею, чтобы получить разрешение от него, а не от другого, как определяет и правило Апост. 32, потому что никто не может разрешить себя сам. Смотри указанное правило и узнаешь из него, что всякий отлучивший кого-либо безосновательно подвергается отлучению и сам, согласно гражданскому закону.

Обрати внимание на то, о чем говорит здесь этот канонический вопрос: да, действительно возможно отречься от священного сана, однако не просто так и не как случится, не из-за равнодушия и нерадения, не из мнимого благоговения. Всякий таким образом отрекшийся от сана ответит перед Богом за свое запрещение в служении, согласно 88-му правилу Василия Велик. и 10, 11, 12 и 13-му вопросам Симеона Фессалоникийского. Ведь, по словам упомянутого Симеона (Sym. Thessal. Respons. 10–13 // PG 155, 860B-C.), тот, кто был рукоположен по всем правилам, должен быть усердным и ревностным в служении Богу, а никак не равнодушным и нерадивым из-за мнимого благоговения. Смотри также примеч. к Василия Велик. 88. Но без сомнения от сана может отказаться тот, кого совесть обличает в том, что он недостоин, впал в каноническое преступление, заслуживающее извержения из священного сана. Такой хорошо поступил, отрекаясь от священного сана, чтобы привлечь к себе большую милость Божию и не возжечь против себя Его гнева, как говорит Златоуст в 3-м слове о священстве (Ioan. Chrysost. De sacerd. 3. 10 // PG 48, 647.) (см. это высказывание в образце канонического отречения в конце книги), и чтобы покаяться и спастись, совершенно отказавшись от святейших дел священного сана, согласно 13-му ответу Симеона Фессалоникийского (Sym. Thessal. Respons. 10–13 // PG 155, 861A.).

Из этого канонического ответа и слепому станет ясно, что те из священнослужителей, которые были извержены за явные преступления или сами отреклись от священства (после исповеди духовному отцу) по причине тайных согрешений, заслуживающих извержения из сана, не могут совершать никакого священнодействия: венчания, освящения, крещения, а также быть духовными руководителями. Да и как они могут совершать всё это, если в начале указанных священнодействий нужно произнести возглас «Благословен Бог наш», а им не позволено настоящим правилом произносить это, и даже кадить кадилом или причащаться в алтаре? Согласно с этим, и Вальсамон в толковании настоящего правила, ссылаясь на Неокесар. 9 и на 79-ю новеллу Льва Мудрого, утверждает, что таких следует отстранять от всякого священнодействия, совершаемого в алтаре, но им позволено совершать действия клириков, принявших хиротесию вне алтаря, и церковнослужителей. Что же это за клирики, принявшие хиротесию вне алтаря, и церковнослужители? Это чтецы, певцы, привратники и дидаскалы. Итак, изверженные из сана и добровольно от него отказавшиеся могут совершать их действия, т. е. петь, читать, учить в церкви и т. п.

Тот же Вальсамон в толковании на правила Неокесар. 9 и VI Всел. 21 и 26 прибавляет, что священнослужитель, который добровольно исповедал грех, совершенный им до рукоположения, не должен священнодействовать, однако может сидеть и стоять вместе с иереями, пользуется одной с ними честью и причащается в алтаре. А тот, кто был уличен в грехе и поэтому извержен, не может пользоваться ни той же честью, ни правом сидеть и стоять вместе с иереями, но должен быть поставлен на место для мирян, согласно правилам Василия Велик. 3 и VI Всел. 21. Итак, пусть отказавшиеся от сана и добровольно оставившие его по причине преступления имеют и названные преимущества.

Что еще сказать? Вальсамон в ином месте говорит, что отказавшиеся от священного сана и священнодействий добровольно, а не по причине преступления, заслуживающего извержения из сана, по прошествии трех лет уже не могут вернуть себе право священнодействовать, от которого сами отказались. Видишь, что он говорит? Насколько же более не могут священнодействовать те, кто отказался от сана по причине преступления, заслуживающего извержения? Однако отрекшиеся от священства не из-за преступления, заслуживающего извержения, а из-за болезни, или старости, или телесной немощи свободны от епитимии, налагаемой этим правилом, и могут, когда их здоровье поправится, вновь священнодействовать, хотя бы и прошло три года. Ведь они отреклись от священства вынужденно, из-за телесной немощи, а не добровольно, не будучи виновны ни в каком преступлении (что достойно осуждения и запрещено, как мы сказали выше).

Смотри также примеч. к VI Всел. 26.

Basil. Маgп. Poenae 15–60 // PG 31, 1308С-1313.

О том, что это благословение есть так называемый антидор, мы сказали в правилах Феофила Александр. 8 и Никифора Исповедника 18. Вальсамон же говорит, что церковное благословение – это все, что епископы и пресвитеры подают или совершают в Церкви для укрепления и благословения народа.

Память св. Феодора празднуется 22 апреля. Однако житие его, помещенное в Синаксаре, не содержит ничего подобного, разве только есть иное его житие, более пространное. В других списках написано: «В книге св. Феодора», но мне не известно, существует ли вообще книга этого святого. Вальсамон же говорит: «Мы видим на практике, что те, кому запрещено причащаться, не едят и антидора». (Впрочем, он же говорит, что женщинам нельзя запрещать брать антидор, как запрещается это мужчинам, возможно, потому, что не следует давать их мужьям повода для подозрений.) (Об этом см. также примеч. к правилу Феофила Александр. 8.) Однако 18-е правило Никифора Исповедника говорит иначе.

О «Номоканоне» Постника Вальсамон говорит: «Видим, что большинство духовников именно по «Номоканону» Постника наказывают исповедующихся». А выражение «те, которые знают, что есть благо, но не делают этого, должны исправиться» означает, по объяснению Вальсамона: будь внимателен, духовник, чтобы следовать этому спасительному совету и не оказывать большого снисхождения исповедующимся у тебя, устрашаясь примера, о котором читаем в историях. А в них мы находим рассказ о том, как один чиновник, приближаясь к смерти, призвал секретаря, чтобы тот записал его завещание. Сказав ему несколько фраз, он прибавил: «Хочу, чтобы тело мое было предано земле, из которой и сотворено, душа же моя была предана диаволу, потому что она принадлежит ему». Услышав это, секретарь замер от изумления и не хотел более ничего писать. Тогда умирающий, рассердившись, сказал ему снова: «Душу мою должны взять демоны, и душу моей жены, и души моих детей, и душу моего духовника. Мою душу – за то, что я бесчестно грабил чужое имущество и удерживал его у себя. Жены моей – за то, что она склоняла меня к этому. Детей моих – за то, что я творил беззакония, желая сделать их богатыми. А моего духовника – за то, что он неправедно снисходил мне и никогда не наставлял и не обличал меня». С этими словами он испустил дух (в Пολιτικὸν Θέατρον. Σ. 333) (Имеется в виду книга: Ambrosio Marliano. Θέατρον Пολιτικὸν μεταγλωττισθὲν ἐκ τῆς λατινικῆς εἰς τὴν ἡμετέραν ἀπλῆν διάλεκτον Пαρὰ Nικολάου τοῦ Мαυροκορδάτου... Venice, Panos Theodosiou, 1802.). Смотри также на с. 82 в недавно изданном «Эксомологитарии» еще один страшный пример чрезмерной снисходительности духовника. См. и предисловие к правилам Постника.

В свое приложение прп. Никодим предполагал включить тексты, вошедшие затем в «Эксомологитарий», о чем он и говорит здесь. См. также предисловие к настоящему изданию; т. 1, с. 36–37, 79.