Часть вторая. Сообразование человеческой воли с Божественной

Один знаменитый богослов в продолжение восьми лет прилежно и непрестанно молил Бога о том, чтобы Он явил ему человека, могущего указать прямой и неложный путь к достижению Небесного Царствия. Однажды, когда этот богослов был объят сильнейшим желанием найти такого человека и не мог ни о чем другом думать, как только увидеть учителя и наставника сокровенной истины, усугубил он горячие мольбы свои к Богу. Вдруг слышит невидимый небесный голос, говорящий ему: «Выйди за двери церковного придела и найдешь человека, которого ищешь!» – Послушный этому голосу богослов, немедленно идет и у церковных дверей находит нищего в рубище, у которого голени покрыты струпьями и текущим из них гноем. Подходит к нему мудрый богослов и приветствует словами: «Доброго и благополучного утра желаю тебе, старче!» Старец отвечает на это: «Никогда не имел я недоброго и неблагополучного утра». Мудрый вопрошатель, как бы исправляя свое приветствие, говорит: «Да пошлет тебе Бог все доброе!» Убогий отвечает: «Никогда не постигало меня ничто недоброе». Усомнился при этом мудрый вопрошатель, думая, хорошо ли он слышит, может быть, он глух? И, выражая свои благопожелания старцу и приветствия в иных выражениях, говорит ему: «Что с тобой, старик? Я желаю тебе всякого благополучия». Нищий отвечает: «Я никогда не был в неблагополучии». Богослов, думая, что нищий велеречив, большой говорун, и желая испытать его, говорит: «Хочу, чтобы все твои пожелания исполнились, чтобы все то, чего ты хочешь, Бог послал тебе». «Я, – отвечал нищий, – ничего такого, что ты мне желаешь, не ищу: все бывает согласно с моим желанием, если я не прилагаю особых планов для своей жизни, а живу себе по воле Божией». Опять мудрый вопрошатель, как бы уходя и прощаясь с убогим, говорит ему: «Бог да сохранит тебя, добрый человек, за то, что ты не увлекаешься благополучной жизнью: но прошу тебя, скажи мне, ты ли один между бедствующими на земле – блаженный? Итак, напрасно сказал Иов: Человек, рожденный женою, краткодневен и преисполнен многих бедствий и многих печалей (Иов. 14,1), как же ты один избавлен от всех злых времен и приключений? Не понимаю я до конца твоих убеждений и мыслей». На это убогий отвечает: «Все то, что я сказал тебе, господин мой, истинно говорил я тебе. Когда желал ты мне доброго и благополучного утра, на это отвечал я, что я никогда не бывал в несчастии, потому что жребием, дарованным мне от Бога, я доволен всегда: не искать счастья и мирских успехов составляет для меня величайшее благополучие. Фортуна, благополучие или злые приключения никому не вредят, исключая тех, которые или сильно их желают и гоняются за ними, или же убегают от них и страшатся причиняемого ими вреда: а я не пекусь о благополучии и не жажду его: молюсь же только Небесному Отцу, Который все направляет к лучшему в жизни каждого человека, как приятное, так и неприятное для него; ибо Он совершенно знает первое ли или последнее для каждого человека есть истинно-спасительно. Поэтому и говорю, что я никогда не бывал в неблагополучии, потому что все в моей жизни бывает по моему желанию: терплю ли голод, благодарю за то всевидящего Бога; мороз ли жжет меня, как огнем, или льет на меня ливень, или другие нападения обрушиваются на меня, – равным образом прославляю Бога за то. Если кто издевается надо мной, нападает или обижает, также благодарю Бога, ибо уверен, что это делается по воле Божией, а все, что Бог посылает нам, служит для нашего добра, для нашего совершенствования. 

Итак, все, что Бог посылает нам или попускает других сделать для нас приятное или противное, сладкое или горькое, равно вменяю, и все как от руки милосердного Отца охотно приемлю, и одного только того желаю, чего желает Бог и что Ему угодно попустить других сделать мне. Таким образом все для меня происходит и делается по Божиему и вместе с тем моему собственному желанию. Весьма достоин сожаления тот, кто считает так называемое мирское счастье за что-либо важное и существенное, и действительно тот несчастен, кто ищет в мирском каком-либо благе себе полного удовлетворения: истинное и незыблемое удовольствие и блаженство в настоящей жизни получает только тот, кто искренно и несомненно отдал себя в волю Божию и проводит здешнюю жизнь свою по воле Божией, ни в чем ей не противореча. Ибо воля Господня есть полнота совершенства и доброты, она никогда не изменяется, и вне ее нет другой воли, более лучшей, более праведнейшей, она произносит праведный суд о всех, а о ней никто не может изречь праведного приговора, обличающего ее в противоречии. Я прилагаю всевозможное усердие, всей моей мыслью стремлюсь к тому, чтобы всегда желать и хотеть того же, чего хочет Бог от разумного существа вообще и в частности от меня убогого. А потому я никогда не был неблагополучным, ибо всю мою собственную волю всецело отдал в руки Божии, так что сердечное мое хотение или нехотение есть то же самое, что и Божие обо мне хотение, или Его промышление обо мне, и я благодарю Бога во всяком положении моем за получаемую мной от Него милость, хотя бы она вообще казалась и горькою». «Разумно ли ты говоришь все это? – возразил ему вопрошающий. – Но, прошу тебя, скажи мне: если бы Бог изволил низринуть тебя во ад, те же ли самые мысли владели тобой, какие сейчас мне высказал?» Нищий духом вдруг воскликнул: «Меня ли Он низринет в преисподнюю? Да будет тебе известно, что у меня есть две дивно крепкие руки, ими бы я уцепился за Бога: одна рука – глубочайшее смирение через принесение самого себя в жертву Богу; другая – нелицемерная любовь к Богу, разливающаяся от сего глубочайшего центра на всех ближних наших через наши благотворные для них действия. Означенными обеими руками крепко ухватился бы я за Бога, и куда бы ни послал Он меня, повлек бы я и Его с собой вместе, и поистине мне было бы благоприятнее быть с Богом вне неба, чем без Бога в небе». Ответ этот крайне удивил мудрого вопрошателя, он внутренне сознавал, что открытая ему старцем дорога ведет каждого прямо к Богу без всякого заблуждения, и это действительно превосходнейший путь из всех путей, ведущих к Богу. Захотелось опять мудрому вопрошателю убедиться в высоком разуме, скрывающемся под грубой оболочкой старческого тела. «Откуда ты пришел сюда?» – спрашивает мудрый старца. 

–         «Я пришел от Бога». 

–         «А где ты нашел Бога?» 

–         «Там, где оставил я все созданные предметы». 

–         «Где ж ты оставил Бога?» 

–         «Оставил я Бога в чистых сердцах и доброй воле». 

После этого мудрый спрашивает старца: «Кто же ты, старче, и к какому сословию принадлежишь?» Нищий немедленно дал следующий ответ: «Кто бы я ни был, я доволен своим уделом и не променяю его на богатства всех царей. Царем может быть назван каждый человек, умеющий благоразумно и мудро управлять и владеть собою». «Царь ли ты, – спрашивает мудрый нищего, – и где твое царство?» «Там, – отвечает нищий, указывая перстом на небо, – царь есть тот, для кого царство написано в книге судеб особыми отличительными чертами». Желая положить конец вопросам, мудрый спрашивает нищего: «У кого ты, старче, научился тому, что мне изложил теперь в своих ответах, кто вложил тебе это в ум?» «Открою тебе поистине и это, господин! Я все дни провожу в молчании, в молитвах или добрых и благочестивых размышлениях, а более всего постоянно содержу в уме и памяти тщание о том, как бы мне крепче и теснее войти в единение с Богом через безграничную покорность Его святейшей воле. Такое посвящение себя всецело Богу может научить усердного человека многому истинному, доброму, святому, как в знании, так и в жизни». 

О многом хотел еще спросить мудрый у нищего духом, но, имея твердую надежду найти для этого другое благоприятное время, простился с ним: «Будь здоров, старче!» И ушел от него, внутренне размышляя: «Вот нашел я истинного учителя правого пути к Богу». 

Прекрасно об этом же выразился блаженный Августин: «Являются некнижные и предупреждают нас в Царствии Небесном; мы же со своей мудростью о нем не усердно печемся, а толкаемся бедственно здесь, в сей жизни, погрязая в сквернах плоти и крови»41. Об этом же самом противостоянии духовного смиренномудрия с мирской мудростью Иисус Христос говорит в Своей благодарственной молитве к Богу Отцу: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (то есть чистым в сердце): ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение (Мф 11, 25–26). Действительно, под худым рубищем часто скрывается высокая мудрость. И кто бы мог предполагать и поверить, что в столь простом, незнатном человеке заключается такое высокое познание о Божественном Существе. Кто бы мог поверить, что в бескнижной простоте можно найти такую высокую мысль, как представление убогого старца о двух руках несокрушимой силы – то есть о всецелом приношении себя Богу и всецелой своей любви к Нему, выражаемой исполнением Его заповедей: этими руками действительно попускает Бог связывать Себя человеку, от других же прикосновений к Себе Он устраняется.

По вступлении на престол персидского царя Артаксеркса им было сделано распоряжение собрать со всех сторон царства лучших и знатнейших девиц в знаменитый город Сузу для нахождения их при дворе в царской свите. На подготовку к достойному царской особы представлению назначен был им годичный срок для украшений телесных и для усвоения добрых душевных свойств и поведения, подобающих лицам, удостаиваемым такой высокой чести (см.: Есф 2,2–12). Если требуется столько времени для приобретения различных нарядов и усвоения качеств душевных, чтобы сделаться достойными пребывания при дворе царя земного, то с каким постоянством должны мы обращать ежеминутно свое внимание на собственную нашу волю – дикую, эгоистическую, лишенную истинного душевного благородства и добродетельной красоты? Преобразовать ее, отсекая от нее черты дикого безобразия, бессловесных животных инстинктов, самодовольства и эгоизма, и таким образом приготовить ее бьггь достойной величайшей чести служить вечному Царю Небесному и здесь, на земле. Жить непорочно по вере и любви евангельской, припадая пред Ним, нашим Спасителем, в искренней молитве с сознанием своего недостоинства и с твердым намерением исправить себя. Очищать совесть принятием Святых Таин Тела и Крови Христовых после твердого обещания не идти впредь по тернистому пути греха; и там, в загробной жизни, когда Он неожиданно, днем или ночью потребует нас на праведный суд Свой для решения последней вечной нашей участи. 

Желая обстоятельнее и подробнее объяснить упомянутое выше приготовление нашей воли для достойного единения с Божественной волей, укажем путь, открытый нам Словом Божиим, и те условия, которым обязана подчиниться человеческая воля для обновления в душе своей первого образа и подобия Божия, избегая при этом дерзости постигнуть вполне ограниченным нашим умом глубочайшие тайны беспредельного ума и Премудрости Божией. Законность и правда означенных условий (то есть заповедей или повелений Божиих) открывается не только из их Божественного начала, но объясняется и общей, врожденной, земной справедливостью. Так господин или хозяин, принимая к себе в дом нового служителя или служанку, вначале договаривается с ними, предлагая свои условия: «Я хочу, чтобы ты, живя в моем доме, не выдумывал бы нелепых басней, не произносил бы слов, оскорбительных для Бога, и для всего того, что признается Церковью святым и священным, не любил бы противоречить истине, не пьянствовал бы и не бездельничал, а напротив, старался бы быть верным, усердным, послушным и заботливым в исполнении порученных тебе дел или занятий». Каждый хозяин имеет право предлагать своей прислуге такие условия и требовать исполнения их под страхом удаления нерадивых из своего дома. Неужели же Всемогущий, Праведный и Премудрый Бог, вступая в завет единения с волей людей, не волен предлагать им Свои условия для такого единения? 

Рассмотрим в следующих главах важнейшие из свойств человеческой воли, желательные и угодные Богу, сообразные с Его святейшей волей. 

1 

Первое требование от нас, или условие, со стороны нашего Господа и Владыки, чтобы воля наша была не виновна ни в чем греховном. 

Небесный Жених душ наших, превосходящий всякую земную чистоту, требует и от нас великой душевной чистоты, не имеющею пятна, скверны или порока, или чего-либо подобного (Еф 5,27). Воля, желающая привиться к Нему, как розга к лозе виноградной, пусть отбросит от себя греховную нечистоту: пусть не только не служит сребролюбию,  возненавидит блудные дела и всякую плотскую нечистоту, не распаляется гневом, но даже если и ощутит только побуждение к чему-либо подобному, пусть мужественно усмирит и умертвит его в себе, выбросив и воспоминание о нем; самое мышление да упражняет и занимает предметами серьезными, споспешествующими благосостоянию жизни здешней и загробной. Но наша речь не об этом, что и без нас всем хорошо известно. Есть иного вида падение, подкрадывающееся к нам незаметно или же мгновенно обхватывающее душу, – это зависть, или беспокойство, досада, производимая в душе нашей благополучием, счастьем или преимуществами, которыми пользуются другие, а не мы: да будет же воля наша вовсе непричастна этому пороку, свободна от него, не виновна в нем и не порабощена ему. Человек, стремящийся к подражанию Христу, должен хранить себя без всякого зазрения вне этого порока: видя других счастливыми, должен не завидовать им; своим несчастьем или неуспехами не озлобляться; в бедах не возмущаться и не роптать, потому что всякий, приближающийся к Богу, видя других в счастье и богатстве, не завидует им, но, обращаясь к Богу, говорит: «Господи! Тебе угодно было возвести такого-то на высокую степень почестей и богатства, меня же иметь в унижении и бедности. Я не противлюсь этому, о Боже мой, и не исследую тому причины, ибо знаю верно, что единственная причина этому – Твоя единая совершеннейшая воля: если бы Ты, Господи, не попустил сделаться мне убогим, униженным, то никто из людей, при всем их желании, не довел бы меня до нынешнего моего положения, что одному Тебе возможно сделать в короткое время и без лишних слов, признавая наилучшим для меня такое положение. То же самое допущение Твое я признаю, о Господи, и в иных, причиняемых мне другими огорчениях: один оговаривает меня, другой – злословит, третий поносит мою честь, тогда как я никого из них не оскорбил и не делал никому неприятностей. Но во всех случаях нахожу я достаточный, удовлетворительный ответ: Ты, Господи, попустил это, Ты повелел: пусть будут они Семеями, а я – Давидом (ср.: 2Цар 16,5–13), если Тебе так угодно, о Боже мой!» 

Святой Антиохийский епископ и мученик Игнатий42 сказал о себе: «Я – пшеница Христова, буду смолот зубами зверей, чтоб сделаться чистым хлебом»43. Так и нас Бог приготовляет сделаться при Трапезе Господней чистым хлебом Его: зачем мы сердимся на людей? Они мельничные камни, стирающие нас, как пшеницу, всыпанную в жернова. Для того чтобы нам очистить сердце свое, необходимо посеять и укоренить на доброй земле сердца доброе семя слова Божия, твердо содержа его во всякое время в уме и памяти и молитвенно вознося мысли свои к Богу, повторяя: «Благословен Бог во веки веков! Господи, что повелишь мне делать? Да будет во всем воля Твоя!» Это – первое обучение и приготовление для охранения своей воли в чистоте от пороков вообще, а более всего от вражды и зависти. 

2 

Второе требуемое Богом свойство человеческой воли состоит в том, чтобы она все посылаемое нам от Бога, доброе или недоброе, сладкое или горькое, принимала бы как Божие благоволение или же как наказание от Него с благодарностью, без ропота, – словом, воля наша должна быть сильна верой, что все случающееся с нами бывает по воле Божией, выносливой в трудах и зло-страданиях, то есть все охотно переносящей с терпением и незлобием. 

Если бы мы были твердо уверены, что все бывает по воле Божией, то и меньше страдали бы. Станем же, возлюбленные, во всех своих невзгодах и злостраданиях прибегать к Богу с молитвой от всего сердца, искренно исповедуя пред Ним свои погрешности и прося у Него помощи, терпеливо перенося постигшее нас горе, говоря: «Господи! Все то, чем я страдаю или что произошло для меня скорбного от человека этого, все это случилось со мной по Твоей святой воле; в этом уверен я так же, как в том, что я живу ныне: укрепи, Господи, мои силы мужественно нести возложенное на меня бремя по святой воле Твоей!» 

Сомнение в существовании Промысла Божия и непонимание истинной причины наших несчастий повергает нас в отчаяние или по крайней мере производит в душе скорбь, в большей или меньшей степени, и безнадежность на свое спасение. О, как мы слабы и нетверды в обнаружении своей веры в Промысл Божий не только о каждом из нас, как существе свободно-разумном, но и тончайшем волоске, который не падает с головы нашей без воли Божией! В этом удостоверяет нас неложный свидетель, Сам Христос, Спаситель наш и Господь, говоря: Не две ли малые птицы продаются за ассарий44? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего (Небесного); и опять, усугубляя это выражение, говорит: Не пять ли малых птиц продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога. А у вас и волосы на голове все сочтены. Итак не бойтесь: вы дороже многих малых птиц (Мф 10, 29; ср.: Лк 12,6–7). О, каково милосердие Его! С птицей на землю падает Сам Бог, ибо воистину воля Божия есть Сам Бог, действующий беспрестанно во всяком создании Своем: с рыбой Он плавает; с птицей – летает; со змеей – ползает; с другими животными Он ходит: не оставляет Бог ни одного создания Своего без Своего Промысла о каждом. Если и тысячи птиц попадутся в сети, ни одна из них, и самая малая, не будет уловлена без воли Божией; ни одна из них не падет на землю без воли Отца Небесного. Тот же самый Промысл Божий, который заботится о наименьшей птице, как и об орле, заботится еще более о венце Своего творения на земле, о человеке. Если же ни одна из птиц не падет без воли Божией в приготовленную для лова ее сеть, как же ты, о человек, ты, созданный по образу Божию, предназначенный быть наследником горнего царствия, но испытываемый в твоей верности и постоянстве разными противными тебе скорбями, убытками, оскорблениями, падаешь духом, печалишься и думаешь, что все скорбное для тебя, постигшее тебя, произошло без воли Божией, по разным враждебным против тебя причинам? 

Для яснейшего понятия и уразумения нашего, что Промысл Божий простирается не на одних только одушевленных тварей, но так же и на вещественный состав мира, на самые вещи и их отправления, Спаситель присовокупил: У вас (то есть у каждого из нас) же и волосы на голове все сочтены (то есть все, что нам принадлежит) (Мф 10, зо). Когда же и кто из людей мог безошибочно сосчитать и исследовать число своих волос? А у Бога все они сочтены, как у одного человека, так равно и у всех людей, и без Его святой воли ни один из них не упадет на землю (то есть не погибнет). А как часто, когда что-нибудь случается с нами противное нашим желаниям, выходим из себя, теряем всякое терпение, иных людей порицаем недобрыми делами, сегодня на одного, а завтра на другого возлагаем причину своей печали, своего несчастья, и подобно тому как бурное море во время волнения выбрасывает из недр своих пену и всякую нечистоту и мерзость, сердце наше изрыгает из себя мерзкие и хульные слова маловерия, нетерпеливости относительно постигших нас неприятностей или злостраданий, в которых видим мы не кару на себя, ниспосланную по воле Божией, а безрассудно приписываем их или злости и ненависти людской к нам, или другим, воображаемым нами, причинам. 

Когда Спаситель наш, по воскресении Своем, явился... ученикам... при море Тивериадском, море волновалось и никто из учеников Господа не узнавал Его, один только святой Иоанн узнал и сказал прочим: это Господь (Ин 21, 1, 7). И между нами находятся братья и сестры, весьма слабые духом и нетерпеливые в скорбях, которые, когда возмущается житейское наше море волнами различных бедствий, не познают Кормчего, невидимо управляющего кораблем по течению нашей жизни, не познают Бога Всемогущего, ведущего различными путями каждого из нас ко спасению; но в ослеплении своем они обвиняют тех людей, которых считают своими врагами, негодуют на них, говоря: он – злобный хитрец, льстец, лукавый, устроил мне это зло; им – зверем лютейшим – нанесена мне беда. Совершенно иначе думает человек, смиренный мыслью и чистый сердцем: он укрепляет волю свою к мужественному перенесению всех приключающихся бедствий и злоключений тем, что видит в них перст Божий, указывающий ему путь к исправлению своих проступков: он смиренно взывает к Богу: «Боже милостивый! это – Ты, ищущий моего спасения, праведно Ты наказываешь меня, это – Ты, Господи! Буди благословен Ты и сотвори со мной все, что Тебе благоугодно!» 

3 

Третье свойство богоугодной воли человеческой есть ее доброжелательность к ближним при своем личном довольстве малым и сердечное, постоянное стремление ее к Богу – источнику всего доброго, – такое свойство человеческой воли выражается в одном слове: доброхотность. Человек с такой благоразумной твердой волей достоин всякого уважения: он во всех потребностях своих, сообразно гражданскому и семейному своему положению, весьма умерен, избегает роскоши в пище, и одежде и в различных внешних украшениях, доволен тем, что Бог ему посылает, и благодарит Бога молитвенно в самом себе: «О Господи мой, всем, что только Ты даешь мне по своей благости, я доволен; оно достаточно для скромной моей жизни, хотя для любостяжания кажется малым: благодарю Тебя, Господи, и за малое, и этого я недостоин, я считаю себя недостойным даже того воздуха, которым дышу». Он не завидует ни в чем своим ближним, более его удачливым, и всем желает успеха во всяком добром начинании и деле. 

Такой доброхотный и скромный муж любезен Богу; никто и никогда не услышит из уст его слов ропота или неприязни не только против Бога, но и против людей; он не скажет: «Я едва добываю тяжким трудом себе и семье моей кусок хлеба черствого, тогда как другие изобилуют во всем и роскошествуют, не понеся и малейшей части тех работ, которые несу я; они, мало сеявшие, собирают обильную жатву». 

Большая часть наших недовольств и роптаний происходит от ограниченности нашего взгляда на Промысл Божий и непостижимые пути, которыми ведет Бог как все человечество, так и каждого из нас к достижению наилучших для нас целей в жизни настоящей, временной, а еще более к достижению блаженства, которого око не видело, ухо не слышало и не приходило на сердце человеку, то блаженство, которое приготовил Бог любящим Его (1Кор 2,9). Сердце наше, по нечистоте греховной, склонно более к временным благам, чем к вечному блаженству, а потому и ум наш более вращается в познании изменяемого и временного, чем неизменного, вечного, и, не постигая последнего, впадает в неверие в бытие Божие и высочайшее мироправление Его. 

Единственным истинным средством для достижения нашего благополучия в этой жизни и в будущей должно стать постоянное обращение своего внимания внутрь самих себя, на собственную совесть, на свои мысли, слова и дела, чтобы взвесить их беспристрастно: это откроет нам наши заблуждения в жизни и укажет единственный путь ко спасению. Путь этот – всецелое предание всего существа нашего, всего себя со всеми обстоятельствами нашей жизни, в волю Божию. Образом такого обращения нашего к Богу да послужит нам растение подсолнечник (илиотропион), пусть он будет всегда пред очами нашими. О нем, как о некотором чуде, писал Плиний45: «Мы многократно говорили, что растение подсолнечник представляет своего рода чудо в природе: оно постоянно обращено головой своей к солнцу и вместе с ним обращается от востока до запада даже во дни облачные, до того сильно любит оно солнце; ночью же ради исключительной любви к одному солнцу совокупляет оно свои цветочные лепестки воедино и закрывает их»46. Христианин-читатель, заметь это раз навсегда, что подсолнечник и в мрачные дни совершает круговое течение, следуя за солнцем от неизменной любви естественного влечения к нему! Таким солнцем, освещающим наш житейский путь, является воля Божия; она не всегда безоблачно освещает нам дорогу жизни; часто ясные дни перемежаются мрачными для нас: дожди, ветры, бури начинаются, и никто из христиан не освобождается от воздействия неприятных атмосферных явлений. Да будет так же сильна любовь наша к нашему Солнцу, воле Божией, чтобы мы неразлучно с ней могли и в дни невзгод и скорби, как подсолнечники в дни мрачные, продолжать безошибочно плавать по житейскому морю, по указаниям барометра и компаса воли Божией, ведущей нас в безопасную пристань вечности. И впрямь, никогда не достигнем мы совершенного покоя и благополучия; все здесь будет казаться неблагоприятствующим, никогда не будем довольны тем, что нам послано свыше. Нам покажется, что мы всего лишены, хотя бы имели большое изобилие во всем; всегда будем в страхе, в унынии, смущены, малодушны, полны каждый час забот и разных беспокойств, печали и напрасных вздохов, пока не обратимся искренно к Богу и не предадим самих себя и друг друга совершенно в волю Божию, как гелиотроп стремится к солнцу. Станем прилежно рассматривать видимые в происшествиях знаки воли Божией и сообразовывать с ними свою волю. Пусть воля Божия будет для нас путеводной звездой в жизни, и это одно запечатлеем и удержим навсегда в сердце своем, говоря: «Так угодно Богу, да будет и мне это же угодно; жизнь и смерть, богатство и бедность зависят единственно от воли Божественной, как угодно Господу; так было, и стало, и есть, и будет во всем. Буди имя Господне благословенно! (Иов 1, 21)». Теперь наше солнце покрывается облаками, но оно, скоро или не скоро, осветит своими лучами мрак различных скорбей. Рассмотри историю древних и новых веков, там ты часто встретишь события мрачные после предшествовавших им светлых событий, а еще более найдешь светлых и торжественных, заменивших собой мрачные. 

Таким образом приуготовим себя познавать волю Божию из тщательного рассмотрения совершившихся уже событий, успех или неуспешность которых укажут нам на Божие как благоволение, так и неблаговоление Его к правым, так и лукавым участникам в этих событиях по мере правды или лукавства их. Через это уразумеем практически доказанную истину, что каждый человек ни в каком деле не должен поступать против воли Божией, хотя бы поступок, согласный с ней, был бы и неугоден его своеволию. – Некто ученый еврей-книжник из народа, окружавшего Иисуса Христа, подойдя к Спасителю, сказал Ему: Учитель, я пойду за Тобою, куда бы Ты ни пошел (Мф 8,19). Так и мы, словом и делом, по всякому мановению воли Божией последуем за Ним скоро и охотно, куда бы Он ни пошел. 

4 

Богоугодная воля всегда бывает долготерпелива и постоянна. Все наши полезные труды и начинания портим мы и губим по недостатку в нас постоянства и долготерпения. Народ израильский в пустыне, потеряв терпение и не дождавшись возвращения Моисея с горы Синайской, обратился к идолам, сотворил себе из золота тельца, почтил его за бога и поклонился ему (ср.: Исх 38,1–8): вот к чему приведен был нетерпеливый народ через свое непостоянство. Два пешехода на пути в Эммаус (апостолы Клеопа и Лука) вели печальный разговор о страдании и смерти Христа Иисуса в Иерусалиме, и когда Сам Он незаметно приблизился к ним, то они не узнали Господа. Он спросил их: о чем это вы, идя, рассуждаете, и отчего вы печальны? В ответ на это Клеопа сказал: Неужели Ты только один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни?...О том, что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, вот уже третий день ныне, как это произошло, – заключил он печально (Лк 24, 17–21). О, блаженные мужи! И в ваши добрые сердца закрались нетерпеливость и сомнение? Неужели этот третий день, предсказанный Сыном Человеческим как день Его победы над смертью, уже окончился; так все ваше долготерпение же как и закончилось? О, нетерпеливые! Если бы этот третий день уже прошел, если б настал четвертый или пятый день по смерти Его, то позволительно было бы вам отчаиваться в надежде увидеть Его воскресшим из мертвых? Но этот третий день склоняется только к вечеру, вы не прожили еще его, зачем же вам преждевременно быть маловерами и сомневаться в истинности предсказанного Им Своего воскресения? Мы, братия, в желаниях наших слишком нетерпеливы, и если в их достижении нам случается какое-либо промедление, что не видим скорого исполнения желаемого, то тотчас же всю нашу надежду погружаем в море отчаяния и нетерпеливости. Но не так бывает у Бога: Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив (Пс 102,8); Бог не желает погубить душу, и помышляет, как бы не отвергнуть от Себя и отверженного (2Цар 14,14). Он не благоволит и не желает никого удалить от Себя, ибо не скор Бог до наказания и дает нам продолжительное время для нашего исправления, пока в удовлетворение Своему правосудию (как бы вынужденный необходимостью) не произнесет над нераскаянными окончательного приговора Своего: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф 25,41). 

Мы, братия, во всем маловеры, не имеем твердой, постоянной надежды: если чего попросим два или три раза и не получаем просимого, тотчас же ослабеваем в надежде получения и становимся подобными тем нищим, которые, один раз или два проговорив под окном: «Подайте Христа ради милостыню» и не будучи услышаны хозяином или домашними, удаляются, говоря: «Никого нет дома». Стучите, нерадивые, стучите: стучащему дверь отворят (Мф 7,8). Как часто случается всем нам находиться в несносном испытании нашего долготерпения! Многие целые годы ждут какой-нибудь милости, и все напрасно, не получают просимого; ибо желательное наследство приобретается терпением. Работающий не тяготится работою, ибо знает, что рабочая пора быстро проходит; а мы, нетерпеливые, полагаем пределы Божию благоволению, считаем часы, и если десница Господня не подает нам скорой помощи и отрады в наших нравственных или телесных страданиях, то мы, как дети, поднимаем плачевные вопли: «Когда же Ты, Господи, поможешь нам, зачем медлишь обрадовать нас Своей помощью? До каких пор не внемлешь, о Боже, молитве моей? Вот столько уже лет прошу Тебя, а Ты не слышишь? Если и в текущем году не устроишь, Господи, моего благополучия и не пособишь мне по моей многократной молитве, то стану считать себя отверженным Тобой и прекращу мои молитвы». В этом отношении мы не отличаемся от жителей Вегилуи, которые во время осады Олоферном их города говорили всем начальникам и старейшинам его: «Да рассудит нас с вами Бог, вы сделали нам великую неправду: призываем пред вами во свидетели небо и землю, и Бога нашего, и Господа отцов наших, Который теперь наказывает нас за грехи наши и за грехи отцов наших, неправда ваша в том, что вы не предложили мира ассирианам сначала; теперь жены наши и дети в изнеможении погибают от жажды, ибо неприятель отнял у нас воду, сдайте теперь же город Олоферну на разграбление; лучше нам разом погибнуть от меча неприятелей, чем долго томиться и все же погибнуть от жажды (ср.: Иудифь 7,24–28)». О, нетерпеливые и слабодушные граждане! Отчаяние, охватившее вас, заставляет вас предать свой родной город на разграбление; уличает вас в малодушии добрый священник ваш Озия, умоляя со слезами: Не унывайте, братья! потерпим еще пять дней в молитве и ожидании себе милости Божией; Он оставит гнев Свой против нас и победой над неприятелем прославит имя Свое святое; если же дни те пройдут, и помощь к нам не придет, – я сделаю по вашим словам (там же: 7,30–31). О, возлюбленный Озия, прекрасный пастырь и наставник народа! Сколь невысокого мнения ты о людях вообще: вы назначаете определенное время Богу для оказания вам помощи? Потому-то погибло у вас и совершенно предано забвению долготерпение. Не перенесла такого малодушия своих граждан мужественная Иудифь. Она, узнав о решении своих сограждан, созывает к себе старейшин города, и в том числе самого Озию, и говорит им: «Что это за предложение, сделанное Озией и принятое вами? Вы намерены сдать город ассирианам, если в течение пяти дней не получите помощи от Бога? Кто вы такие, что смеете искушать Господа? Принятое вами положение не таково, чтобы оно могло призвать милость Божию к вам; напротив, оно возбудит в Нем негодование и гнев Его против нас: вы по своей воле назначаете Господу срок и дни для оказания Им вам Своей милости». На разумную и мужественную речь Иудифи старейшины отвечали ей полным согласием на задуманный ею план спасения родного города и совершенным повиновением ее распоряжениям, в чем и не были ею обмануты (ср.: Иудифь гл. 8 и проч.). Пример Иудифи показывает, что только долготерпеливая воля человеческая так крепко соединяет человека с Богом, что чем более скапливается над ним невзгод и печали, тем более утверждается его надежда на помощь Божию; при этом он всегда взывает к Богу:» По святой воле Твоей, по множеству благости и милосердия Твоего поступай со мной, Господи! Если десять лет, двадцать, тридцать и более стану повторять Тебе мою просьбу, то не прекращу оной и не назначу Тебе никакого срока для удовлетворения оной; если бы даже несомненно было мне известно, что прошение мое не будет услышано, и тогда уверенность моя в Твоей благости, вера моя в Тебя, Господи Боже мой, учит и утверждает меня в том, что я не буду отпущен Тобой без ничего: если не дашь просимого мной у Тебя, то наградишь меня лучшим, нежели просимое». В этом удостоверяет нас пророк Аввакум, говоря: ..хотя бы и замедлило совершиться (назначенное нам), жди его, ибо непременно сбудется, не отменится (Авв 2, з). 

5 

Пятое свойство совершенства человеческой воли, любящей Бога, это горячая деятельность ее в исполнении воли Божественной. Деятельность эта выражается в том, что человек, истинно любящий Бога, не только желает или не желает того, чего Бог желает или не желает, но именно ради воли Божией, первое (желание Божие) приводит с пламенеющей ревностью в исполнение, а второе (нежелание Божие) тщательно отвергает. И если бы кто спросил, почему он желает первого и исполняет его самим делом, а второго не хочет и отвращается от него, он в своем ответе не указал бы другой тому причины, кроме той, что первое угодно Богу, а другое неугодно Ему. Бог же есть высочайшая Любовь, Любовь деятельная, и действующий по ее законам пребывает в Боге (и Его Любви) и Бог пребывает в нем (см.: Ин 4, 16). Эту же мысль некто выразил так: «Люблю, потому что люблю, и люблю для того, чтобы любить, ибо любовь всегда любима». По учению блаженного Августина, нам должно превратить самих себя в одну любовь, с тем чтобы, как Бог пожелал привести в бытие вселенную ради Самого Себя, подобно этому и мы, Его творение, в благодарность к Нему обратили самих себя в любовь к Нему, единственно ради Бога и Его святой воли. Не разнится с этим и учение философа Эпиктета47: «Что значит выражение “предать себя Богу?” Это значит: чего хочет Бог, того же самого желает и преданное Ему существо; чего Он не желает, не желает того и Ему преданный». Но этого единства воли человеческой с волей Божией не могло бы произойти, если бы вселенной не управлял Промысл Божий; и преданность наша Богу была бы неистинна, если бы мы не признавали, что все случающееся с нами в жизни происходит по воле Божией или по Его допущению. 

В ветхозаветной Церкви до преобразования оной через Богочеловека Иисуса Христа в новозаветную Богу было угодно повелеть Моисею и Аарону все священные принадлежности алтаря и украшения их покрывать при переносе скинии в походе евреев по Аравийской пустыне багряным покрывалом и поручать их для несения левитам. Повеление это выражено подробно в главе 4-й Книги Чисел (4,5–20) приблизительно в таких словах: Аарон и сыны его, войдя в скинию, первую снимут завесу, осеняющую ее, и покроют ею ковчег откровения (Ковчег Завета, или Святое Святых), и обовьют его покрывалом из кож синего цвета, а сверх накинут покров из голубой шерсти и укрепят ковчег на шестах носильных (см.: 5–6). Следуют затем наставления об укупорке стола предложения хлебов и, наконец, золотого жертвенника с его принадлежностями: И очистят жертвенник от пепла и накроют его одеждою пурпуровою; и положат на него все сосуды его, которые употребляются для служения... и вложат их в одежду пурпуровую, и покроют их покрывалом из кож синих, и возложат на носилки (там же: 4, 13–14). Все это законоположение было установлено, как полагают, по той причине, чтобы прочие из народа по одному любопытству не искали случая увидеть самые священные предметы прежде их покрытия под той угрозой, что человек непосвященный, их увидевший, тем более коснувшийся священной вещи, должен умереть. Таким образом, носящие священные принадлежности скинии ни одной из них не видели, а только чувствовали на плечах своих их тяжесть, потому что все было сокрыто багряным покровом от очей носящих. Подобно этому каждый, кто только совершенно предал себя в волю Божию, охотно избегает исследования недоведомых причин Провидения и Премудрости Божией; он не будет спрашивать, зачем Бог допустил то, повелел другое, запретил третье. Тягость такого ограничения нашего любопытства должен каждый из нас нести охотно; довольно для нас быть уверенными, что носимое нами бремя, обвитое синим, голубым или багряным покрывалом, то есть сокровенное в пучине непостижимой воли Божией для нас спасительно. 

6 

Наконец, человеческая воля, чтобы быть ей благоприятной Богу, должна быть доброплодоносной, или доброплодной. Доброплодной называем такую волю, которая по подобию плодоносной земли производит из своего сердца (внутреннего человека) многоразличные высокие помыслы и пожелания и посвящает их усердно, как первородные плоды, славе Божией. Здесь является глубокое благоразумие; ум, тяготеющий к Небу; здесь воздыхания, полные любви, и стоны сердечные, возносящиеся ropé: «О вселюбезный Боже, как я желаю не только страдать, но и умереть за Тебя, хотя бы то было самой тяжкой и поносной смертью!» Такими небесными возбуждениями разума Бог и человек столь тесно соединяются во всяком добром деле, что от этих внутренних благоприятных соотношений между Богом и человеком является невидимое, но ощутимое общение человека с Богом и самый искренний союз с Ним, – до того искренний, что невидимо человеку сообщается свыше великая Божия милость относиться к Богу во всяком со- бытии так, как добрый сын относится к своему отцу, говоря: да, Отче! ибо таково было Твое благоволение (Мф и, 26). «Так, Отче, если мы все доброе получили и получаем от руки Твоей, то неужели ничего злого не перенесем на себе?» Так истинный христианин все, что ни случается с ним доброго и недоброго, все принимает охотно, как посланное ему от Бога. Эта истина была известна еще древним мудрым мужам; один из них, Эпиктет, так учит: «Никогда не смей говорить: я потерял то или другое что-либо; но говори: я то или что-нибудь другое (которого ты лишился) отдал Богу. Умерло ли у тебя дитя? Оно отдано Богу. Отнято ли кем имение? И оно не отдано ли? Но скажешь: злодей отнял его у меня? Зачем спрашиваешь: кто взял? Кто дал, тот и взял; но как скоро оно взято, ты заботься о нем столько же, как бы заботился о чужом имении или как путешественник заботится о том доме, где он имел отдых или ночевал»48. 

Так должен думать всякий, желающий искренно предать себя Богу; обо всем им потерянном из имевшегося у него он рассуждает так: «Бог дал мне, Бог и взял», то есть он при этом обращает взор свой не к похитителю – человеку, но попустившему это Богу, возвращающему Свое, наперед Им же данное. Поэтому истинно преданный Богу во всяком событии с ним повторяет слова Христовы: ей, Отче, совершилось это потому, что таково было Твое благоволение (Мф и, 26). При этом, любезный читатель, вникни обстоятельно в смысл и значение этого премудрого и таинственного Божественного изречения. Отец Небесный в древности сказал Сыну Своему через пророка Исаию: Я... поставлю Тебя в завет для народа (израильского), во свет для язычников (Ис 42,6). Как бы так говорил: «Для Меня недостаточно, чтобы Ты привел ко Мне остаток верных Мне израильтян; Я хочу, чтобы Ты и не знающих обо Мне язычников просветил и обратил ко Мне». Это изречение Отца Небесного предшествовало Рождеству Христову от Пречистой Девы Марии за восемьсот лет и было принято Сыном, имеющим по Божественному Существу одно желание с Отцом. Принято охотно, с готовностью смиренной человеческой Своей воли для исполнения потом, как повествует о сем евангелист Матфей: В то время, продолжая речь, Иисус сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли...(Мф 11, 25). Кому отвечал, когда не было ни от кого предложено Ему вопроса? Отвечал Он Отцу Небесному в духе Своего всегдашнего единения с Ним. После того как на самом деле исполнил волю Своего Отца, благовестив народу и в особенности Своим ученикам тайну искупления рода человеческого через Свою евангельскую проповедь, с какой радостью и в каком восторге прославляет Он при этом святейшую волю Отца Небесного, говоря: Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (то есть ученикам Своим, подобным младенцам по духовной простоте и сердечной их чистоте); ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение (Мф 11, 26). Все исполню, Отче, что ни повелишь Мне. 

Подобно тому как Отец Небесный за столько лет до рождения Сына во плоти говорил с Ним через пророка Исаию, так точно говорит Он с каждым из нас прежде веков: ибо Он всех нас распределил по времени и пространству, заранее с совершенной точностью зная о каждом из нас, когда и где кто именно должен родиться, когда умрет, и для каждого приготовил верную помощь для спасения его и блаженства, сообразуя эту помощь с характером и духовнонравственными свойствами каждой личности; ибо Бог предвидит всю жизнь каждого из нас во всей ее совокупности настоящего, прошедшего и будущего времени, в полном ее движении, со всеми ее обстоятельствами в каждое время, как если бы жизнь каждого совершалась на Его Божией длани, пред Его глазами. И Он содействует ко спасению каждого невидимо, но разумно, или, точнее сказать, – премудро, распоряжаясь многоразличными средствами или событиями, отрадными для нас или же горькими, приятными или неугодными. А потому должны мы твердо верить в управление Божие вселенной, и в особенности в Промысл Божий о человеке и быть внимательными к себе, благодарим ли мы Бога каждый раз за все то, что Он посылает нам в течение нашей жизни: радостное ли для нас или горестное, но всегда приводящее нас ко спасению. А потому должны мы разумно сообразовать наши желания с волей Божией, выражающейся в знаменательных событиях с нами. Предавая себя в волю Божию за глас Божий, отзывающийся в сердце, и при каждом изъявлении нам Божиего благоволения или несоизволения нашим намерениям или начинаниям, должны смиренно и с покорным духом благодарить Бога, повторяя слова нашего Спасителя и Искупителя: «Славлю Тебя, Отче, за все посланное мне Тобой для поддержания моей жизни, для исправления моих заблуждений и для спасения души моей; ей, Отче! Верю я: таково было Твое благоволение обо мне». 

Мы сказали уже, какое приготовление полезно и успешно для взаимодействия, для слияния воедино человеческой воли с Божественной; теперь же надлежит показать на примерах, как на самом деле та и другая воли могут быть совместимы. 

1 

Весьма определенно и справедливо выразился Фома Аквинский49 о так называемых добрых делах, что они тогда только приятны и любезны Богу, когда совершаются во всем согласно с волей Божией: если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1Кор 13, 3) и все эти дела мои не будут принадлежать к добродетельным делам. Пимен, муж святой, всегда давал такое наставление: «Никогда не поступай по своей воле, если она противоречит воле Божественной; но да будет воля твоя всегда согласна с волей Божией. И если желание твое действительно не противоречит воле Божией, то Бог откроет тебе это или через евангельское наставление, или возбудит в сердце твоем мысль обождать с приведением в дело задуманного тобой желания и предоставить его совершенно в волю Божию, говоря: если Богу угодно мое желание, – оно совершится; а если неугодно, – не исполнится оно: как хочет Бог, так – и я». 

Достойно прославлена в Священном Писании Руфь-моавитянка, когда свекровь ее, иудеянка Ноеминь, жена Елимелеха, осталась вдовой, потеряв в земле Моавитской мужа и обоих сыновей своих, там же умерших, возвращалась на свою родину в Вифлеем и, благословив своих невесток Орфу и Руфь, советовала обеим остаться в своей земле у своих родителей. Орфа осталась у родителей, а Руфь никак не соглашалась оставить свою свекровь Ноеминь, неимущую и беспомощную вдову. Руфь сказала Ноемини: не принуждай меня, мать, оставлять тебя одну; куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог – моим Богом, и где ты умрешь, там и я умру и там же погребена буду; пусть все это да сделает мне Господь и этим окажет мне великую Свою милость: смерть одна разлучит меня с тобой (Руфь 1, 16–17). Подобно Руфи желает говорить Богу и человек, горячо любящий Его всем сердцем и всей душой своей, и не может говорить иначе. Пророк Илия пред тем, как Господу было угодно чудным образом вознести его на небо, сказал Елисею на пути из Галгала: останься здесь, ибо Господь посылает меня в Вефиль. Елисей отвечал на это: жив Господь и жива душа твоя! не оставлю тебя (4Цар 2,2). И этот ответ повторил он три раза своему господину, неразлучный с ним спутник, желающий пребывать с ним всегда. Вот еще пример согласия, или единения воли человеческой с Божественной волей. Когда Иорам, царь Израильский, желая наказать отложившегося от него царя Моавитского, приглашал к себе на помощь Иосафата, царя Иудейского, и послал к нему спросить: пойдешь ли со мной на войну против Моава? – Иосафат отвечал: пойду; как ты, так и я, как твой народ, так и мой народ; как твои кони, так и мои кони (4Цар 3, 7). Так и мы, братия, всеми силами души нашей соединимся с Богом в каждом нашем деле, как Руфь с Ноеминью, Илия с Елисеем, Иорам с Иосафатом; скажем Ему с несомненной верой, неизменной любовью и твердой на Него надеждой: «Воля Твоя, о Боже мой, моя воля, сердце Твое – мое сердце, я весь нахожусь, о Боже, под Твоим милостивым и праведным благоволением, исповедую Твою милость и правосудие надо мною!» 

Такое единение своей воли с Божественной волей да храним во всех своих делах и поступках: по службе, над подчиненными нам, во всех своих трудах и занятиях, в потерях, в болезнях и в час самой смерти своей, имея твердую надежду на искупительную жертву Христову за грехи наши; да видим, братья христиане, великую Божию милость к нам и уготованное Им для нас вечное блаженство. Предадим себя совершенно в волю Божию, не имея на устах ничего, кроме слов: «Да будет воля Твоя обо мне, милосердный и праведный Боже – Искупитель мой!» 

Как все добродетели и благодеяния Христовы яснейшим и величественнейшим образом обнаружились в страданиях Его, то же сказать должно и о качестве последней смиренно-усердной молитвы Его. Иисус Христос совершил в Иерусалимской горнице с учениками Своими заключительную ветхозаветную Пасху и установил величайшее Таинство, преподав Своим ученикам в снедь Пречистое Свое Тело и Честную Свою Кровь под видом хлеба и вина для теснейшего с Ним единения и получения блаженной жизни вечной, а также для всегдашнего памятования о Нем в настоящей жизни. Затем пошел по обыкновению на гору Елеонскую с учениками и, придя на место, сказал им: молитесь, чтобы не впасть в искушение. Сам отошел от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию (всю полноту страданий и искупительной смерти) мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его. И, находясь в борении (подвиге), прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю (Лк 22,39–44). Нет лучшей, нет поистине кратчайшей, нет совершеннейшей, Богу благоприятнейшей и человеку полезнейшей, кроме этой единственной молитвы: не моя воля, но Твоя да будет; не как я хочу, но как – Ты; буди воля Господня! И тогда, если бы и вселенная разрушилась. Некоторая набожная женщина50 имела обыкновение повторять трижды в день по триста шестьдесят раз молитву: «О, мой возлюбленный Иисусе, да будет воля Твоя!» Святой Кассиан предлагает вопрос: что значит прошение в молитве Господней: «да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли»? – и решает этот вопрос так: прошение это означает не иное что, как то, чтобы люди были подобны Ангелам51; и как воля Божия последними исполняется беспрекословно на небе, таким же образом и на земле живущие да выполняют не свою личную волю, но Божию. Означенное выше прошение молитвы Господней никто не может произносить от чистого, искреннего сердца пред Богом, кроме того только, кто сердцем верует и устами исповедует, что Бог Единый устраивает все в мире бываемое, как доставляющее нам благополучие, так и поражающее нас многоразличными бедами, и что Он промышляет о спасении и благе каждого из нас заботливее, старательнее и больше, чем каждый из нас о себе самом. Ибо Он лучше знает о том, что для того или другого полезнее и спасительнее для его души. А потому находится у дверей небесных, по словам Кассиана, или имеет, по выражению Спасителя, внутрь себя Царствие Божие (см.: Лк 17,21) тот, кто всецело отрекся от своей воли, если она противоречит воле Божией, и через это согласует в своих поступках свою личную волю с Божественной. Действительно, на небе бесчисленные тысячи тысяч блаженных лиц имеют одну и ту же волю, то есть согласную с Божественной волей. На основании этого Арсений на заданный ему вопрос аввою Марком: «Почему, отче, не посещаешь нас?» – отвечал благоразумно: «Я имею лучшее и приятнейшее общество с горними жителями, которые все желают одного и того же, у которых одна и та же воля; напротив, между людьми, сколько находится вместе отдельных лиц, столько же и различных пожеланий»52. Тот, кто в счастье и в несчастье предает себя воле Божией, отлично понимает смысл изречения пророка и царя Давида: Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе? (Пс 132,1). Кто же эти братья? Это Христос и человек-праведник: ибо Сам Царь Небесный не стыдится причислять Себя к числу этих братий. 

2 

Соломон, некогда желая наглядно показать нечто удивительное, выразился о мудром человеке так: у мудрого глаза его – в голове его (Еккл 2,14). Святитель Григорий это изречение объясняет следующим образом: «Кто умозрением своим стремится через рассматривание устройства и управления видимого мира и его непременных законов уразуметь «невидимое Божие»: премудрый Промысл, присносущную силу и святую волю, тот – истинно любомудр (ср.: Рим 1, 10), тот сколько бы ни имел глаз (то есть умственных созерцаний) – все они в голове у него (то есть в духе, действующем через мозг)». 

Философ Эпиктет проводил жизнь, которая казалась ему выше всякого счастья: он имел одного слугу, только один глиняный подсвечник для освещения дома во время своих занятий в нем; но этот светильник по смерти Эпиктета был куплен кем-то за тысячу динариев в память и в похвалу столь знаменитому мужу. Лукиан, один из позднейших греческих философов (†200 по Р.Х.), иронизируя над многими философами, превозносил одного только Эпиктета. Эпиктет кроме многих других книг написал превосходное сочинение под названием «Энхиридион». Книга эта содержит в себе столько умного и полезного, что может почитаться написанной благочестивым христианином, а не язычником. Она в день Страшного Суда Христова послужит укоризной для писателей-христиан, оставивших после себя сочинения, наполненные ложью, и проведших здешнюю жизнь без раскаяния, в безверии, бесчувствии. Знаменитый Эпиктет содержание всей философии выразил в двух словах: содержи и воздержись. Он утверждает, что весьма полезно и безопасно во всем тщательно следовать указаниям воли Божией и беспрекословно и охотно подчиняться ей. Это, считает он, самый верный путь к достижению благ временных и вечных. Уместно предложить здесь несколько его изречений: «Всякое желание свое отдаю я в послушание Богу, так, например, желает ли Всевышний, чтобы я пребывал больным, желаю и я быть больным. Угодно ли Ему сообщить мне какое-либо дарование? Принимаю его благоговейно с благодарностью. Неугодно что-либо Богу? – и мне оно неугодно. Хочет ли Бог, чтобы я умер, я готов умереть, ибо кто мне может возбранить в чем-либо против моей воли или убедить меня, если то (как я уверен) угодно Богу»53. 

Не дрогнет ли черствое сердце твое, о христианин, от такой преданности божеству философа- язычника? Не ужаснешься ли ты своему упрямству и неразумию? Не покроют ли тебя стыдом эти слова благоразумного язычника? О многих предметах столь же благоразумно рассуждает умный Эпиктет. Он имеет непоколебимое убеждение в своем сознании в том, что сердечно предавший себя в волю Божию совершит безмятежно предпринятый им жизненный путь. Что же означает выражение «всецело предать себя Богу»? Оно означает полную покорность преданного Богу: что Богу угодно, то угодно и ему; а чего не желает Бог, того и он не желает. Как же это может сбываться на самом деле? Оно совершается не иначе, как только по Божиему благоволению и Его премудрому Промыслу и праведному мироправлению без нарушения свободы, предоставленной свыше разумным существам. Что Бог мне даровал, то мое и в моей находится власти.  А то, что Бог предоставил Себе, должно находиться в Его власти и распоряжении. Мне дал Он свободную волю и не восхотел ограничивать меня ни в чем из того, что Им предоставлено моей свободе. Он непостижимо устроил из персти земной тело мое так, чтобы ему было невозбраняемо служить одному мне и без моей воли никому другому. Он покорил моей власти всю видимую неразумную природу для поддержания моей земной жизни, но предоставил Себе высшее над ней космическое, или мировое, управление. Он подчинил моей власти, распоряжению и управлению всю мою семью: жену, детей и приобретенное трудами имущество. Все это дано мне от Бога безвозмездно, по одной Его благости. Итак, зачем же мне противиться Богу? Если мы свободно и охотно не станем повиноваться Божественным распоряжениям, то будем привлечены к тому против воли нашей. Сенека54 в своей беседе о совершенной свободе говорит: «Спрашиваешь, что такое есть совершенная свобода?» – и отвечает так на свой вопрос: «Не страшиться никого из людей, ни даже Бога (ибо Он не страшен для добрых и любим ими); не хотеть ничего постыдного, ни излишнего; иметь над самим собой полную власть, или принадлежать самому себе, – во всем этом состоит совершенная свобода, наше многоценное добро»55. 

Но никто не может принадлежать самому себе, если он прежде всего не будет принадлежать Богу так, чтобы желания Божии и пожелания человека, принадлежащего Богу, были во всем согласны, были одни и те же: что угодно Богу, то и ему угодно; чего не желает Бог, того и он не желает. Всякий, желающий принадлежать себе, или быть самостоятельным, должен устраниться от всего внешнего и обратиться внутрь себя, должен, насколько возможно, удаляться от чужих дел и навыков и прилежно смотреть за своим поведением и поступками: он не знает обид, ибо неприятное для себя переносит с кротостью как попущенное Богом. Только таким образом он становится принадлежащим самому себе и обладает совершенной разумной свободой. Равным образом и блаженный Августин высказался о совершенной свободе: «Добродетельный человек, хотя и бедствует и отягощен работой, все же он свободен; напротив, злой человек, хотя бы он целым царством владел, все остается рабом непотребным, ибо имеет над собой столько господ, сколько гнездится в нем противозаконных пожеланий и стремлений»56. 

3 

Мужественный вождь Иуда Маккавей, возбуждая в своих воинах храбрость в битве с нападающим врагом, сказал им: «Мужайтесь, укрепляйтесь к утру; возьмите оружие и запасы и докажите себя в бою неустрашимыми сынами силы, будьте готовы противостать этим язычникам. Они думают стереть с лица земли нас самих и святыню нашу: лучше нам пасть на поле бранном, нежели видеть и слышать жалобный крик и стоны нашего народа и поругание святыни: не робейте, мужайтесь! Как угодно будет Творцу Небесному, пусть так и сотворит Он с нами; мы же, повинуясь благоволению Божию, станем грозно против врага, прочее предоставим Богу: или Он захочет, чтобы мы побеждены были и пали на поле брани, или Ему угодно будет поразить наших врагов и даровать нам торжество победы: какова будет Его воля на небе, пусть все так и произойдет!» (ср.: 1 Мак з, 58–60). Таким же образом говорил Иоав своему брату Авессе, приготовляясь к ужасному бою: будь мужествен, станем твердо за народ наш и за города Бога нашего, а Господь сделает то, что будет лучшим для нас, как Ему угодно (см.: 2Цар 10, 12). Весьма похвальное и славное дело – иметь всегда и во всем мужественное, или доблестное, сердце, которое во всяком встречающемся человеку событии полагается на благоволение и Промысл Божий. Нередко случается и с мужами мудрыми, и с полководцами искусными, и со святыми мужами, поступающими всегда и во всем благоразумно и доблестно, что и они в своих начинаниях иногда не достигают благополучного и приятного их окончания; но такие мужи всякий неуспех свой приписывают неблаговолению Божию к тому или другому неудачному их начинанию и считают самую безуспешность за весьма благополучное для себя событие, потому что благодаря неудаче они не совершили нежелательного Богу дела. 

Все сказанное подтверждает Екклезиаст: «Я обратился и видел под солнцем, что для успешного бега недостаточно быть скорым; для успешной войны – быть сильным; для приготовления хлеба и пищи – быть искусным; для собирания богатства – быть опытным и умным; для того чтоб быть занимательным, приятным, недостаточно быть много сведущим; но все это зависит от времени и случая для всех их (см.: Еккл 9, 11). Случаем или счастьем называет Екклезиаст то, что кажется нам, а не Богу таковым. Неважно и неудивительно, что человек благоразумный ошибается иногда в своих пожеланиях; мы же считаем это несчастьем и приписываем нашу неудачу какому-то злому року, злому духу; но Фома Аквинат, ссылаясь на книгу Екклезиаста, учит, что ничего не бывает и не случается иначе, как толь-ко по воле и предведению первой и высочайшей причины всех причин, то есть по воле Вечного Бога. 

Действительно, бывают в мире явления и события, не подлежащие человеческому разуму, полезные или вредные в свое время: Божественная же сила, Провидение и Промысл, предвечно знает о них и предвидит все обстоятельства их появления. Она приурочивает их к известным местам, временам, лицам и родам и приводит их в действие по Своему премудрому плану и распоряжению для достижения определенных целей Божественного мироправления. Пути и действия этого плана для нас невидимы; непонятны и средства, избранные Богом, пока цель Его не достигнута; тогда только, когда цель достигнута, мы можем уразуметь Божественное попечение и Промысл Его о нас и обо всем роде человеческом. Бог повторяет по временам такие удивительные случаи или события, милостивые или же грозные для нас, смотря по образу нашей жизни – доброму, или растленному, или вконец погибельному, – с тем дабы напоминать нам, чтобы мы не приписывали всего себе самим, своей силе, своему разуму и заботливости о своих мирских делах. Но обращали бы внимание на свое внутреннее духовное совершенствование и убедились бы до очевидности, что все происходящее во вселенной совершается не иначе, как по благоволению или распоряжению воли Божией сообразно доброму или же лукавому, нечестивому поведению нашему, от качества которого зависит и наше блаженство, и наша погибель. У дерзких языческих народов счастье (фортуна) было в величайшем почитании; они воскуряли ему фимиам. Ныне же, пред светом Евангелия, что оно? – не что иное, как гибельное заблуждение разума, исчадие ада! Свет евангельской благодати указал нам истинную причину нашего благополучия и наших действительных бедствий – наши грехи, состоящие в нарушении заповедей Божиих и законов государственных и гражданских. Грех по природе своей – ложь и ничтожество, производная отца лжи – диавола и несчастных обольщаемых им людей (ср.: Ин 8,44). Все прочее приятное и противное – благоденствие и злосчастие происходят по Провидению и Промыслу Божию для нашего вечного спасения. Всесвятейшая воля Божественная подвигает все дела человеческие по образу колеса, неравномерно обращающегося – то поспешающего, то замедляющегося; и таким способом все события внезапные, непостижимые и происходящие как бы по слепому случаю направляет разумно к наилучшим целям: Я Господь, и нет иного. Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я... делаю все это (Ис 45,6–7).  У древних язычников фортуна, счастье, изображалась в двух лицах и двумя красками: с передней стороны статуя имела лицо белое и светлое; с задней – черное и мрачное: первое лицо было символом благополучия; второе лицо представляло несчастья, бедствия, которые ниспосылала фортуна своим поклонникам, показываясь им в том или в другом виде. Эго – детские выдумки и забавы: счастье и несчастье, нищета и богатство ниспосылаются Богом. Нелишне будет привести здесь и рассуждение Сенеки, который, объясняя встречающиеся незаслуженные бедствия одних людей и благополучие других, говорит: «Одни справедливо возмущаются и безмолвствуют, когда воспоминают злую кончину мужей добродетельных: так Сократ57 принужден был своими врагами умереть в заключении, Рутилий58 – жить в изгнании, Помпей59 и Цицерон60 преклонили свои головы под меч своих воспитанников. Чего же каждый должен себе ожидать, видя добрых, которым за сделанное ими добро заплатили величайшим злом?» – спрашивает Сенека, и на свой вопрос дает такой ответ: «Рассмотри и пойми хорошо то, как каждый потерпел зло (то есть за что пострадал)? Если потерпевшие мужественно страдали за правду, старайся сам подражать им, если же они погибли по лености и нерадению о добродетели, то от них не было никому никакой пользы; следовательно, одни были достойны лучшей участи и получат награду от Бога, а от людей – уважение и подражание их доблестям; другие же своими поступками заслужили презрение у людей и удаление от Бога»61. Именно в этом же смысле выражается сожаление и скорбь в писаниях Иова, Давида, Иеремии и других пророков о злоключениях и безвременной смерти праведников, и о незаслуженном благополучии в этой жизни беззаконников, ленивых и нерадивых. Но здесь ни слепой случай, ни счастье – ни при чем, то есть не имеют никакого значения, влияния. Ибо все это совершается по предведению Божию и Его Промыслу для нашего исправления, чтобы показать на примерах прошлого, каких последствий должно ожидать от допущенных нами безумных беспорядков по лености, небрежности и нерадению нашему, а также примеры последствий общего нравственного растления в семье, обществе, государстве, наконец, вообще в мире, и тем побудить людей обратиться к Богу и позаботиться о своем нравственном оздоровлении. 

4 

Некогда израильтяне, желая наказать своих же братьев Вениаминова колена за невыдачу ими народному суду учинивших изнасилование жены левита, решились идти войной против жителей города Гивы и для большей уверенности в успехе своего правого дела вопросили истинного Бога в скинии: кого избрать вождем над войском? И сказал Господь: «Иуда да будет вам вождем». Весь народ остался очень доволен этим ответом, а потому было собрано огромное количество воинов. Будучи уверенными в победе над вениамитами, начали войну, но были побеждены последними и, потеряв на поле сражения двадцать две тысячи убитыми, отступили с бесчестием. Однако израильтяне не упали духом: приготовившись молитвой и постом, вновь вопросили они Бога, выступить ли им опять против вениамитов? И получили повторный ответ: «Идите против них и дайте сражение». Вступив в бой снова по Божию повелению, они надеялись на помощь Божию и сражались мужественно, но опять потеряли на поле сражения восемнадцать тысяч убитых израильтян. Как объяснить все это? Бог положительно повелевает два раза идти и наказать противников и нарушителей Его закона, и оба раза войска эти были побеждены противником и потеряли сорок тысяч людей. Кто в состоянии постичь умом и объяснить себе эти Божии повеления? В третий раз все израильтяне, собравшись в храм Божий для умилостивления Бога горькими слезами, необыкновенным постом, обильными жертвоприношениями, со смирением умоляли Его о грехах своих и об избавлении всего народа израильского от невиданного дотоле в Израиле соблазна и скверной плотской мерзости, умоляли дать им точное повеление, сразиться ли им в третий раз с неприятелем или нет? И если сражаться, то указать им несомненные знаки одержания победы. Третье повеление Божие получили израильтяне через Финееса, внука Ааронова, предстоявшего в то время пред ковчегом Завета Божия, в следующих выражениях: идите, сражайтесь; Я завтра предам его (то есть вашего противника – вениа-митян) в руки ваши. Судя по слабости человеческой, теперь позволительно было израильтянам малодушествовать и сомневаться: два раза было Божие повеление идти на брань, которая оба раза окончилась поражением сражающихся по повелению Божию; кто отважится опять идти на явную погибель; кто добровольно предпочтет для себя военную неизвестность безопасной и мирной домашней жизни? Но крепкая надежда израильтян на Бога превозмогла все это: они сразились с вениамитами в третий раз и достигли благоприятного окончания войны. Они одержали совершенную победу над противником, который потерял в этом сражении двадцать пять тысяч воинов, и во всех неприятельских городах жители были поражены мечом, имущество разграблено, а самые города разорены и сожжены израильтянами (Суд 19–21). Здесь два предмета заслуживают особенного внимания: первый предмет, что неисследимые суды Божии никаким умом не могут быть постигнуты во всей их обширности; второй предмет, что терпеливое упование на Бога никогда не остается в посрамлении, о чем в другом месте скажем подробнее. Во всех таких и подобных им случаях безопаснее всего прибегать с сердечной молитвой к Богу о своих нуждах и, несмотря на то что иногда доброе начало дела получает неблагоприятный исход, не унывать и не падать духом; но иметь твердое упование на помощь Божию в делах правды и, несмотря ни на какие сомнения, открытыми очами веры взирать на Бога и предавать себя в Его святую волю. В делах общественной жизни то же бывает, что встречается иногда в жизни единичного лица, так, например, люди, воздержанные в пище и питье, иногда сильно заболевают; здоровые и крепкие телом получают чахотку; невиновные подвергаются наказанию, пустынножители бывают обуреваемы нечистыми помыслами. Как там, так и здесь спасительные средства против врага одни и те же: естественные, указываемые разумом и опытом, решительные – это воля Божия и Его святой Промысл. В обычной мирской жизни иногда бывает приложима пословица: «чем больше (двигателей дела), тем лучше»; в рассматриваемых же здесь делах Божественного мироправления бывает наоборот: «чем меньше (распорядителей и решителей участи), тем лучше». Это подтверждает и святой апостол Павел: со страхом и трепетом совершайте свое спасение, потому что Сам Бог Единый производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению (Флп 2,12–13). 

5 

Некто, желавший стать истинным монахом, спрашивает авву Пимена: «Скажи, честный отец, как я должен поступать в настоящей жизни, чтоб сделаться истинным подражателем святых мужей Божиих?» Авва Пимен ответил ему так: «Если ты хочешь найти для себя спокойствие и безмятежную жизнь здесь, на земле, и в будущем веке, то при всяком своем начинании какого бы ни было дела спроси самого себя: кто я такой, чтобы мог предпочесть собственную мою волю, мое желание воле Божией и Его распоряжению? И при этом строго соблюдай заповедь Христову: никого не осуждай (см.: Мф 7, 1)»62. При соблюдении двух этих правил во всяком звании будешь подражателем святых Божиих: ибо имеет Бог святых угодников в среде людей всякого состояния, звания и учреждения. Вот благоразумнейший, весьма полезный и спасительный совет! Истинно, что Бог ни от кого законов не принимает и никому не дает ответа в Своих действиях и распоряжениях. Да замолчит пред Ним всякая мудрость человеческая и да благоговеет пред Божественной волей, поклоняясь издали Его дивным делам и спасительным знамениям; ибо Господь один живет вечно (без начала и конца) и Он один всеправеден; Он создал все вообще существующее властным словом Своим и духом уст Его все утвердилось, живет и движется (Пс 32,6). Никому не предоставил Он изъяснять дела Его. И кто может исследовать... и измерить силу величия Его и великих дел Его и изречь великие милости Его? (Сир 18, 2–4). 

Как в городах обычно граждане сверяют свои часы с главным хронометром, находящимся на виду у всех граждан, таким же образом каждому из нас по всей справедливости должно сверять свои часы, то есть беспрерывно чередующиеся свои пожелания, свою волю, и подчинять их главному хронометру – высочайшей Божественной воле, отображенной в книгах Божественного Откровения, и опытами историческими удостоверяться в том, что откровенные истины оправдываются на самом деле, несмотря на все усилия неверующих и противодействующих им людей. Всемирная история представляет в этом отношении поучительные факты. Верные же служители Божии, нимало не сомневаясь в истинах евангельского учения, имеют постоянное сердечное взывание к Христу Господу: «О возлюбленный Христе, Спасителю! Ничто не веселит так меня, искупленного Честной Твоей Кровию, как то, что я ощущаю в сердце моем действующую благодать Твоего Святого Духа, влекущую меня к совершенному, беспрекословному подчинению всех моих пожеланий Твоему предвечному благоволению и устроению обо мне: ибо святая воля Твоя и любовь к величеству славы и чести Твоей превосходнее всего, превышает все!»63. 

Чтобы нагляднее представить образ добровольного подчинения человеческой воли воле Божественной, привожу пример. 

Франциск Борджиа64, граф Гандии, жил двадцать два года в браке с любимой им женой Элеонорой. Когда заболела его жена и никакие медицинские средства не помогли ее выздоровлению, благочестивый супруг, которому горько было расстаться с любимой женой, вознес свои молитвы к Богу, присовокупив к тому церковные моления о болящей, пост и милостыню. Однажды, когда он, запершись в уединенной комнате, смиренно молился со слезами о выздоровлении своей жены, вдруг ясно слышит внутри голос: «Ты желаешь и просишь, чтоб жена твоя выздоровела и еще долго пожила бы с тобой, пусть будет по твоей воле, но это не будет тебе в пользу». Сильно встревоженный этим голосом, несомненно веря, что это глас Божий, таинственно вразумляющий его в том, что сам он не знает, чего просит, обратился он, весь в слезах, с молитвой к Богу, говоря: «Господи, Боже мой! откуда мне это, что Ты предаешь в мою волю то, что всецело принадлежит Твоей святой власти: я обязан всегда и во всем беспрекословно исполнять Твою святую волю и смиренно покоряюсь ей; ибо кому лучше известно, как не одному Тебе, о Боже мой, то, что для меня полезно. Итак, Твоя воля да будет не только о жене моей, но и о детях моих, и о мне самом, и что Тебе угодно, так и устрой с нами: не моя воля, но Твоя да будет». До этого случая врачи, пользующие больную, не могли точно предсказать исхода ее болезни и были в сомнении, выздоровеет ли больная или умрет? Теперь же, после молитвы мужа, врачи несомненно убедились, что больная должна умереть по воле Божией. 

6 

Таким образом, как мы только что показали на предыдущем примере, должны мы поступать во всех делах, в которых сомневаемся или недоумеваем, как поступить относительно их. Вот еще  примеры для нашего наставления. Царь Давид до того подчинил свою волю воле Божией, что это повиновение с похвалою засвидетельствовано ему Самим Богом: нашел Я мужа по сердцу Моему, Давида, сына Иессеева, который исполнит все хотения Мои (Деян 13,22); то есть: долго Я искал человека, угодного Мне и способного к исполнению Моей воли, Моих предначертаний, ожидал его и наконец нашел его. Эта похвала, данная Богом царю Иудейскому, выше всех почестей царей земных. 

Христос Господь, послушный во всем Отцу Своему, представляет нам Самого Себя в пример и наставление к повиновению воле Божественной, говоря: Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца (Ин 6, 38). На приглашение же учениками Иисуса Христа вкусить принесенной ими пищи Он отвечал: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его (Ин 4, 34); ибо Я для этого и сошел с небес. Смотрите и заметьте здесь, что Отец повелевает Своему Единородному Сыну? То – чего и последний из самых простых слуг не исполнил бы, что в точности исполнил Сын. На кого из вас, о жестоковыйные, возложил Он такой тяжелый, невыносимый и позорный труд, как на Своего Сына? Кого когда- либо выдавал Он на такие бесчестия, поругания и мучения, как Сына, Который смирил Себя, был послушен Отцу даже до претории Пилатовой и позорного столба, до горы Голгофы, до тяжкого, поносного креста, ставшего только через Него величественным знаменем величайшей из побед, даже до гроба, наконец, даже до адовых заклепов и темниц. «Я для того снизошел с небес, – сказал Он, – да совершенно исполню всю волю Отца». Каких же тяжелых и черных работ и крайних лишений не должны принимать и переносить на себе мы, рабы Божии, когда Единородный Сын Его все сказанное выше принял и понес на Себе, исполняя волю Своего Отца Небесного. А потому Христос Господь, совокупив все повеления Божии воедино, сказал о них: Не всякий, говорящий Мне: «Господи, Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного (Мф 7, 21), тот войдет в горнее царство. Итак, всякий, предавший себя совершенно в распоряжение воли Божией, настолько велик, что безмятежно достиг он самой вершины высочайшей горы и все опасности, всякий страх: буря, град, гром, молния и прочее – находятся у ног его. Он стоит выше их и на всякое видоизменение смертного существования смотрит бесстрашно. Одна у него боязнь в душе о том, чтобы его воля, все его желания были бы согласны с волей Божией и совершенно подчинялись бы ей, а потому он беспрестанно обращается к Богу со словами: да будет воля Твоя и на земле, как на небе (Мф 6, 10) (во мне и относительно меня). 

Ученики Небесного Учителя просили Его: научи нас молиться, как и Иоанн (Предтеча) научил учеников своих (Лк 11, 1). Учитель, исполняя их просьбу, сказал им: когда молитесь, говорите: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе (Лк 11, 2). Но, Боже, сколь непостигаема нами молитва Твоя! Мы и блаженные духи небесные весьма различаемся одни от других: они живут на небе; мы же, изгнанные из рая, находимся на земле, – в сей юдоли плачевной, наполненной всеми бедствиями мирской жизни.  У Небесных Воинств все совершается по их желанию, и нет у них ничего неугодного им. У нас же, чуждых небесной жизни, едва ли найдется что-либо доброе и приятное: везде сопротивление, печаль и мерзость; если и встречается что- нибудь доброе, то и оно едва ли совершается по доброй воле (не по принуждению), а больше по другим побуждениям; здесь каждый день приносит нам печаль; здесь и бесчисленные огорчения, развратники, изменники, воры, мошенники и прочие нечестивцы; там, на небе, – все в порядке, величественно и радостно, и вместе с этим весьма удобно и легко исполнять там волю Божию, повиноваться ей по одному Божественному мановению, где ничто противное не может возмущать душу. Здесь, на земле, напротив: тысячи бедствий преследуют нас и сокрушают дух, отягощают печалью, заботами: едва немного успокоишься, – вдруг новая тревога, новая война: все злое собралось против нас, беда за бедой следует беспрерывно, едва можно улучить свободную минуту вспомнить о Боге и спокойно помолиться Ему. Мы, смертные, – слабые, не столь усердны и не столь подвижны к молитве, а потому и не можем равняться в этом с блаженными небожителями, не можем одинаково с ними говорить Отцу Небесному: да будет воля Твоя и на земле, как на небе, ибо мы во многом отличаемся от горних небожителей. О, Господи! Туда нас пересели, тогда и мы по усердию и деятельности сравняемся с ними. 

Так ли это, любезный христианин, на самом деле? Нет, не так понимаешь ты слова: да будет воля Твоя и на земле, как на небе, не те причины неисполнения нами воли Божией, ибо настоящая, истинная причина этого неисполнения на земле воли Божией, так как на небе исполняется она, заключается не в окружающих нас внешних препятствиях, она гнездится внутри нас: мы слабы духом, нестарательны к точному исполнению воли Божией. Как легко падаем мы, побеждаемые своей греховностью, в делах самых легких по исполнению; малейшая скорбь, подобная слабому дуновению ветерка, сокрушает нас и смущает, мы тотчас же приходим в ужас, что вот уже погибаем. Успокойтесь, пугливые маловеры; ничего такого Христос не заповедал, чего бы человек не мог успешно выполнить или что превосходило бы нашу силу. Приложим же, братия, все наше старание так исполнять волю Божию на земле, как исполняют ее Ангелы на небесах, и если бы недоставало у нас сил выполнить волю Божию самим делом, то уже и одно наше искреннее желание исполнить ее примется Богом за самое дело. Святой Киприан так выразился о значении этой молитвы: «Христос научил нас молиться: да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Это означает не то, чтобы Бог творил то, что Ему угодно, но чтобы мы сами старались делать то, чего Бог хочет и чего требует от нас»65. Итак, кто желает последовать Христу, предшествующему в молитве Своим в ней голосом, тот не должен в своих устах удерживать или ограничивать значения слов и смысла их, но во всей широте того и другого провозглашать: да будет воля Твоя и на земле, как на небе, и да молится, чтобы Бог вразумил его исполнять Свою Божественную волю. 

1 

Молиться же об этом должно: 

Во-первых, с чистым намерением: да будет воля Твоя; ибо я, сердечно желая следовать ей, бескорыстно, не ради награды или приобретения чего-либо и не потому, что Ты, Господи, обогатил меня щедротами Своими и оградил меня от противников моих, как в этом упрекал сатана праведного Иова пред Богом (ср.: Иов 1, 9–10), и не из-за страха вечных мук геенских, но в простоте сердца следую воле Твоей, желаю чего Ты желаешь потому только, что Ты того хочешь, что такова Твоя воля, Боже мой! 

Во-вторых, молиться должно с любовью: да будет воля Твоя! Одного я здесь ищу и одно мыслю, чтобы во всем совершалась воля Твоя, Господи! Да величество имени Твоего, Боже мой, распространится и прославится через меня, непотребного раба Твоего. Это одно считаю для себя величайшей честью и наградой, чтобы я достоин был благоугождать Тебе, Создатель мой, Который даровал мне разум и свободную волю как залог ближайшего общения с Тобой, моим Творцом и Спасителем. Святой Иоанн Златоуст наставляет меня в этом, говоря: «Ты не понимаешь, что значит выражение: угождать Богу, то есть молиться Ему, прославлять Его всемогущество, правду и милость и исполнять Его волю, если ищешь в угождении Богу другой награды: высочайшая награда и есть живое наше общение с Богом». 

В-третьих, наше желание исполнять несомненную волю Божию должно быть спешное (скорое) и непринужденное (по доброй воле совершаемое). Да будет воля Твоя, Отче Небесный: я готов исполнять ее безотлагательно и по собственному желанию; кто раздумывает сначала, исполнять или не исполнять заповеди Божии, тот не хочет исполнять их; ибо доброхотно посвятившему себя на служение Богу свойственно быть всегда готовым и без малейшего отлагательства исполнять Его святую волю. У свободной воли, совершающей доброе дело, отнимается столько благодати Божией, насколько она находится в закоснении своем для совершения доброго дела. А потому каждый истинный христианин должен вместе с Давидом всегда повторять: Готово сердце мое, Боже, утвердилось оно сотворить всю (и легкую, и тяжелую для меня) Твою волю (Пс 107, 2). 

В-четвертых, с сердечным удовольствием должно исполнять волю Божию. Некоторые дела совершаются хотя и скоро, но неохотно, не от сердца. А потому апостол Павел наставляет коринфян, говоря: Кто сеет скупо, для того и жатва скупа; а кто сеет щедро, для того щедра и жатва: каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог (2Кор 9,6,7). Кто предположил себе во всяком своем деле поступать по воле Божией, тот, если встретится что- нибудь и скорбное, не считает его таковым, а принимает за счастливое, легко его переносит на себе, говоря с Христом Господом: «Моя пища есть – творить волю пославшего Меня и совершить дело Его. Итак, да будет воля Твоя и на земле, как на небе». 

В-пятых, исполнение воли Божией должно бьггь совершенное и всецелое. Человек, желающий истинно исполнять волю Божию и быть угодным Богу, не ищет себе оправдательных оговорок и мнимых причин к замедлению в исполнении воли Божией. Он не говорит: «Исполню, Господи, Твою волю, но не теперь; буду слушать Тебя, Господи, повиноваться Тебе, но не приказывай мне сейчас же это сделать; я готов всем умывать и целовать ноги, только не заставляй меня делать это врагу моему; не отрекусь перенести унижение, только бы никто этого не видел; все готов исполнить, только этого не требуй от меня». Не таковы преданные и покорные воле Божией; они ни от чего не отказываются: не устраняют себя от бедствий, но смиренно и всецело предоставляют себя в волю Божию, говоря: «О Боже! Если Тебе угодно, чтобы я потерпел большие и тягчайшие скорби и испытания: вот я – готов на все, все охотно приму, ни от чего не откажусь, повели еще более тяжко наказать меня, только да будет во мне и надо мной воля Твоя святая и праведная!» 

В-шестых, исполняя всецело волю Божию, всякий обязан быть долготерпеливым: «Да будет воля Твоя, Господи, исполняема мной и надо мной в течение десятков, сотен, тысяч лет и во веки веков, – да будет воля Твоя во все бесконечные веки: я преклонил сердце мое к исполнению уставов Твоих на веки бесконечные (см.: Пс 118,112). Хочешь ли, Господи, чтобы я терпел, ожидая спасения сто, тысячу лет? – и буду терпеть; если Ты этого хочешь, хочу и я». Так-то желательно и приятнее всего истинно возлюбившим Господа своего беспрестанно повторять молитву Господню: вот те крыла Серафимов, с помощью которых и мы, «персть от земли», возможем подняться на высоту и вознести наш ум и сердце превыше небес, к самому Престолу Всевышнего. 

2 

Избранники Божии, святые угодники, более радуются об исполнении в совершенстве воли Божией, чем о собственных достоинстве и славе. А потому все они и каждый из них довольны своей наградой и заслуженной у Бога честью, и ни один из них не превозносится пред другими своими заслугами; ибо они, видящие всегда пред собой Бога и горящие общей к Нему любовью, не только имеют подобную и сообразную волю с Его волей, но поглощены ею, совершенно преобразились в нее и действуют ею одной. Они радуются и желают, чтоб один Бог действовал в них и через них, не приписывая себе ничего, радуются тому, что воля Божия относительно нас состоит в том, чтобы нам блаженствовать в Боге и Бог пребывал бы в нас, а не наслаждаться мирскими только благами вне Бога, не зная о Боге или забывая Его, своего Творца. Таким образом, преобразованная воля человеческая через теснейшее ее общение и уподобление воле Божией привлекает к себе действо всеобъемлющей любви Божией, что может назваться всецелым воплощением воли Божией в человеке без малейшего ограничения его собственной воли, свободно покорившейся воле Божией. И такое-то соединение воли человеческой с волей Божественной в союзе любви доставляет величайшую радость избранным праведникам Божиим, которые несомненно верят в вечную жизнь с Богом, всем своим сердцем любят Бога, своих ближних и все творение Божие. Имея в себе постоянную твердую надежду на непреложность обещаний воплотившегося Слова Божия, утвержденную историческими судьбами Церкви, народов и царств, живущих и действующих в духе Христовом, они считают себя счастливыми и преуспевающими. Напротив, ослабевающих в строгом последовании учению Христову или упорно отвергающих его считают несчастными и в конце концов погибающими. Избранники Божии желают, чтобы имя Божие, Его Премудрость, сила, милосердие и правда были свято почитаемы у всех народов и племен; чтобы все люди, как творения Единого Бога, жили между собой в мире и согласии, ведающие Бога наставляли бы неведающих Его, старшие – младших всему доброму, сильные защищали слабых и покровительствовали им, и всякий поступал бы со всеми другими так, как он себе желает, чтобы другие с ним поступали, и не на словах только, но самим делом. Венец торжества и веселия праведных душ составляет всемирное прославление бесконечных совершенств Божиих, величайшей Его силы и неизмеримого могущества и владычества. 

Как добрые благонравные дети не завидуют своим родителям в их счастливой жизни, в их богатстве и довольстве, и сердечно желают им еще большего блага, как и самим себе, и даже им больше желают, чем себе, так точно и избранники Божии радуются о том неизреченном блаженстве, в котором пребывает Бог, как и о своем собственном, и, созерцая оное, поют у Престола Божия те приводящие в восторг душу песни, которые, находясь на острове Патмос, слышал святой Иоанн по бывшему там ему откровению небесному: аллилуия! спасение и слава, и честь и сила Господу нашему! Ибо истинны и праведны суды Его... аллилуия! ибо воцарился Господь Бог Вседержитель. Возрадуемся и возвеселимся и воздадим Ему славу (Откр 19,1–2, 6–7). 

Такого преображения, или, правильнее, теснейшего соединения избранников Божиих с Божественной волей можем достигнуть и мы следующим образом: разум наш тщательно направим на рассмотрение высочайших совершенств Божиих (насколько они нам открыты): Его могущества, вечности, премудрости, красоты и бесконечного непостижимого блаженства; сердце же наше да радуется о том, что Бог, Единый по существу Своему, прославляемый во Святой Троице по Лицам: Отец, Сын и Святой Дух – есть вечная безначальная и бесконечная доброта, источник всех богатств – духовных и вещественных, ни от кого не требующий ничего, независимый ни от кого, Сам в Себе самодостаточный, ко всем творениям Своим всещедрый, со всеми везде невидимо присутствующий и всемогущий. Совокупность и венец всех означенных совершенств Божиих есть Любовь Божественная, как самое существо Божественное, жизнь Божественная: Бог есть любовь (1Ин 4,8). Ибо нельзя найти большей, совершеннейшей любви, кроме той любви, которой любит Бог, как Сам Себя в Себе Самом, так и в Своих творениях; ибо так возлюбил Бог мир (то есть всех людей как Божие творение), что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин з, 16). 

И между нами не найдется более совершенной любви, кроме той любви, которая более всего и ближе подходит к любви Божественной. Философы слово любовь, любить определяют так: любить есть не иное что, как только желать добра другому лицу; если это очевидная истина, то отсюда будет такое заключение: насколько кому-либо желаем и делаем мы больше добра, настолько больше мы его любим. Прилагая это относительно любви к Богу, получим такой вывод: Богу мы не можем пожелать добра, то есть Его совершенств, больше того, сколько Он имеет, ибо они безграничны; следовательно, мы не можем оказать большей любви к Богу ничем другим, как только тем, когда будем сердечно признавать беспредельные Его совершенства Ему одному принадлежащими, а себя всецело и деятельно предавать в Его святую волю. Преимущественно этим образом воля Божия будет совершаться нами на земле, как она совершается на небесах. 

3 

Такой волей, которая во всем и совершенно послушна воле Божией, приближаются люди к Богу и столь тесно соприкасаются к Нему, что сами становятся как бы молниевидными, то есть готовыми мгновенно исполнить волю Божию, подобно молнии, о которой праведный Иов выразился так: пошлешь ли молнии и пойдут и явятся они мгновенно на месте, и скажут: здесь мы, – готовы (см.: Иов з8,35). Правильно назвать молнией Христовой тех людей, которые отвергают и презирают свою собственную волю для того, чтобы исполнять Божию волю, и ей повинуются. Если бы мы следовали стремлениям своей грешной воли, мы поднялись бы на высоту гордости, презрения к меньшей братии во Христе и даже – до самообожания. Но Бог хочет и требует от нас противоположного, и мы, исполняя волю Божию, стремимся к тому, что угодно Богу, чего Он требует от нас, и доброхотным повиновением Ему облегчаем себе путь к исполнению Его повелений: не утомляемся и не изнемогаем, если что трудное и скорбное встретится нам на этом пути, и, представляя себя Господу, говорим: «Что повелишь? Вот мы – готовы умереть по воле Твоей, приказывай нам, что тебе угодно». Как молния исходит не от воды, не из земли, но из облаков густых, тесно сплотившихся и заключенных в одну тучу, так точно богоугодная воля наша рождается и укрепляется в душе, когда внешние чувства наши со всех сторон замкнуты молитвой и мыслью о Боге и на их крыльях воля наша возносится до совершенного подчинения Божией воле. И если только кто-либо задумается и рассудит здраво и беспристрастно о том, что тысячи тысяч Ангелов беспрекословным служением угождают неприступному Свету, что Сам Сын Божий подчинился с любовью Отцу Небесному и беспрекословно исполнял Его волю в яслях и пеленах, в путешествиях, трудах, мучениях на кресте, тот ни на мгновение не удержит себя от послушания воле Божией и со скоростью молнии поспешит к исполнению ее, возглашая чистосердечно: Отче наш, Иже еси на небесех! да будет воля Твоя и на земле, как на небе. 

Некто, главный начальник царской охоты, сказал одному из своих подчиненных: «Тебе следует завтра отправиться со мной на охоту». Служитель отвечает: «Не следует, а с большим моим удовольствием я отправлюсь с вами». Подобно этому служителю всякий, искренно преданный Богу, ничего не делает по принуждению, но все повеления Божии исполняет охотно, с удовольствием, и этим малым трудом – готовностью к добровольному исполнению – приобретается полная свобода. Хорошо выразился об этом Эпиктет: «Я считаю лучшим то, чего Бог хочет, нежели то, что мне нравится: подражаю Ему как ученик и последователь, с Ним желаю, с Ним ищу, и чего Он хочет, того же и я хочу»66. 

Что достойнее и честнее может сказать христианин, чем сказал этот язычник? 

4 

Блаженный Якопоне67, желая самым теснейшим образом соединить собственную волю с Божественной волей, готов был переносить ради Христа со всем усердием все труды, болезни, скорби и все бедствия, какие только можно выразить словами или в уме представить, готов был даже на адские мучения с тем только, чтобы мог он подчинить волю свою воле Божественной. Бога же любить желал он столь сильно, что если бы ему, по святой воле Божией, было отказано в этом, то он во всю свою жизнь не переставал бы умолять Бога о разрешении любить Его. Якопоне имел привычку часто вопрошать свою совесть: «Зачем печалишься о грехах теперь меньше, чем прежде ты это делала?» Совесть же ему отвечала: «Потому так поступаю, что ты совершенно отдался на волю Божию и во всем ей покоряешься, ни в чем не отказываешься исполнять ее: что ни случается с тобой благоприятное или горестное, ты за все то благодаришь Бога и охотно покоряешься Его святой воле». Уместно здесь привести рассуждение блаженного Августина о заповеди, данной Богом Адаму в раю Эдемском, «не вкушать плодов от древа познания добра и зла и не прикасаться к нему». Рассуждение это имеет форму разговора между Адамом (вопрошающим) и Богом (вразумляющим оного). Адам спрашивает у Бога: «Если дерево это – хорошо, то почему мне не прикасаться к нему? Если же оно – зловредно, то зачем оно посажено в раю?» Бог отвечает: «Оно потому посажено в раю, что оно – добро (приятно на вид и полезно); но не касайся его и не ешь с него плодов потому, что Я хочу, чтобы ты был у Меня беспрекословным, послушным и благонравным служителем: ибо Я есмь Господь (Творец, твой жизнодатель и благодетель); ты же – слуга Мой». Да послужит этот разговор разъяснением многих тысяч недоумений наших по разным вопросам о причинах того или другого явления в делах Божественного мироправления. На все сокрытые или непостижимые нашим ограниченным умом причины того или другого происшествия или явления у нас должен быть один ответ: «Бог есть наш (и всего существующего во вселенной) Господь и Владыка: Он объявляет нам Свою волю через Священное Писание и через дела Его Промысла о всех Своих творениях и повелел нам поступать согласно воле Его без всякого сомнения в ее святости, премудрости и справедливости: ибо Он – Господь, а мы – Его служители, и потому по совести должны мы служить своему Господу, исполняя Его святую волю в том призвании, в которое Он благоволил поставить нас». 

Лукавый противник наш со злобной хитростью вопросил Адама в раю: «Почему запретил вам Бог?» Естественнее было спросить: почему не должно есть плодов от того дерева? Ибо на этот вопрос прямой ответ был бы: «Бог запретил это». Но хитрый змей предупредил такой ответ и превратил его в вопрос: почему запретил Бог? Как уже не раз видели мы из исторических событий, что вопрошать о том, что или чего хочет Бог, когда уже воля Его объявлена, не следует больше, и причины – почему это делает Бог? – доискиваться нелепо: первая и главная тому причина – та, что Бог так хочет, что это Ему угодно. Авраам, получив приказание принести в жертву Богу сына своего Исаака, каких бы мог не найти причин к недоумению своему и противопоставить их Божию повелению? Но он не противоречил Богу и молча повиновался Его повелению; для Авраама было довольно того одного, что Бог этого желает. 

5 

Многие родители, желая испытать благоразумие своих детей, спрашивают их: «Не желаете ли вы воспользоваться сегодня приятной прогулкой: пойти, например, в сад, прокатиться по городу или навестить знакомых в деревне; или же развлечься какой-либо игрой, оставив на время книжные занятия?» И если дети отвечают отцу или матери: как вам угодно, вы можете дать нам лучший совет: полезнее ли нам теперь погулять или продолжать учение – такой ответ детей служит знаком их доброго воспитания, совершенного и основательного благоразумия. Если же дети без предложения родителей или наставников просятся погулять, когда нужно учиться, или же стараются увильнуть каким-нибудь способом от занятий и ученья, или же скучают на уроках, тяготясь занятиями, а по выходе из класса упражняются в бесполезных и неприличных разговорах или шалостях с большей охотой и вниманием, чем при слушании и изучении уроков, то такими наклонностями дети не обнаруживают пред родителями признаков доброй надежды на них. Тогда отец, мать или наставник говорит такому чаду: «Слушай, сын мой или дочь, оставь пустые свои забавы, шалости или дурные привычки, ступай в училище и учись внимательно и прилежно, веди себя скромно и как должно: иначе будет тебе худо!» При этом вразумлении мы наблюдаем у ребенка нахмуренное лицо, на глазах слезы, если учение бывает дома, то вместо внимательного чтения одно только перелистывание книги, а против строгости родительской – причитания с плачем и жалобами. Вот поведение глупых и строптивых детей, не слушающих своих родителей и наставников и не исполняющих их приказаний и наставлений. Подобны им бываем и мы, взрослые; как неразумные дети, мы часто проводим свое время в бесполезных забавах и увеселениях; противимся воле Божией, когда Бог, лучший и добрейший из всех отцов, нарушает наши мирские удовольствия или возлагает на нас какие-либо неприятные нам дела и затруднения. Если желаем заслужить милость Божию и вечное спасение, уподобимся благоразумным детям, ничего другого не говоря Богу в своей молитве, кроме слов: «Господи Боже, Отче наш, как Тебе угодно, пусть так и будет: мы готовы по Твоей воле и повелению Твоему делать что приказываешь и не делать что запрещаешь, трудиться, страдать, пока Тебе, Отцу нашему и Господу, будет то угодно». 

Внушая такую безусловную покорность человека воле Божией, Эпиктет сказал: «Нерадивый человек! Чего ты у Бога себе просишь, не того ли, что есть наилучшее, а что же другое есть лучше того, что есть, по твоей совести, угодно Богу?»68. Уместно также привести здесь суждение другого мудрого мужа. Если Бог кому-либо предоставил бы свободный выбор образа жизни и спросил бы его: «Желаешь ли ты, чтобы Я освободил тебя от душевных и телесных бедствий и Сам поселил бы тебя в раю?». На такой вопрос должно отвечать теми же словами: «Господи, твори со мной, как Ты Сам хочешь. Ты можешь и удалить от меня бедствия, и оставить их при мне; мне же будет приятнее всего, чтобы совершилось то, что угодно Твоей святой воле». Воистину, таким образом получим мы большую благодать и милость от Бога, чем получили бы их по собственному нашему выбору. Ибо Бог, требуя добрых дел, имеет обычай воспитывать чад своих, подобно благоразумным родителям, в страхе и строгом наставлении. А потому, если видишь, что мужи добродетельные и любезные Богу отягчены скорбями, изнемогают в бедах, претерпевают всякие неудобства, или же увидишь людей порочных и злобных, живущих в роскоши, во всяком изобилии, наслаждающихся всеми благами мира, потакающих всем своим прихотям, то знай, что первые – сыны смирения, плача, кротости, чистоты и прочих добродетелей; вторые же – дерзкие своей строптивостью, не- редко расточающие отеческое наследство и погибающие от своих пороков и необузданных страстей. Бог любимых чад Своих не балует, не содержит в роскоши, но испытывает их, смиряет трудами, а нередко печалью и огорчениями, дабы приготовить из них достойных Себе служителей на общую пользу: столпов Церкви, просветителей народов, опору государства. Поэтому предоставим себя Богу во всех приключениях, встречающихся нам, чистыми, как ненаполненные сосуды, чтобы Бог наполнил их Своей благодатью по нашей к Нему покорности. Блаженный Иероним, наставляя некоего Юлиана, говорил ему: «Ты считаешь себя достигшим высшей степени добродетели, если пожертвуешь некоторую часть своего имущества на богоугодные дела, – ошибаешься. Бог желает, чтобы ты себя самого, свою нравственно-разумную деятельность приносил в живую жертву Богу во всю жизнь свою»69. 

Римляне считали плохим солдатом того воина, который не отличался крепкими мускулами, сильной грудью и широкими плечами, способными к поднятию и ношению всяких тяжестей; который не содержал исправно своего оружия во всей чистоте и блеске, наконец, который не имел полного доверия к воинским доблестям и способностям своего полководца. Подобным образом никто не может считать себя истинным христианином и величать себя Христовым последователем и исполнителем Божественной воли, если не находит в себе явных признаков согласованности собственных его желаний во всем – по самим его поступкам – с волей Божией. Кто желает увериться в этом и испытать самого себя, наконец, привыкнуть во всем согласовывать свои пожелания и поступки с волей Божией, тот с пользой для себя пусть задумается, находит ли он в себе нижеследующие признаки, душевные качества? И способен ли хранить их в себе, не заглушать противоположными и ими руководствоваться. 

1 

Первый отличительный признак истинного христианина в радении о делах своих – стараться совершать усердно, опасаясь, чтобы они не были противны заповедям и воле Божией, а потому никакого дела лучше не начинать не призвавши прежде Бога на помощь пусть краткой, но сердечной молитвой. Если же встретится нам весьма полезное и важное дело, но нелегкое к совершению, да будем просить себе у Бога помощи не раз, а многократно, пока Бог вразумит и наставит, как совершить то дело. Для людей, облеченных властью, да будет упомянутый совет инструкцией – «ничего не делать без соизволения Божия, таинственно открываемого в усердной молитве»: ум смертного человека ограничен, не может всего обнять и правильно рассудить. А отсюда столько случается в мире бедствий и неустройств; как много знатных домов управляется худо; сколько царств и областей остаются лишенными правды и справедливости; сколько возникает разорительных войн; сколь много граждан терпят друг от друга тяжких обид и разорения, – и все это происходит от пренебрежения заповеди Христовой: смотрите каждый за собой и за своими обязанностями, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда потребуют от вас решительного отчета в делах ваших (Мк 13, 33). Несоблюдение этой заповеди порождает многочисленное зло в мире. Ибо господа, правители, начальники, цари часто бывают людьми, действующими не по закону Божию и гражданскому и здравому разуму, но по своим замыслам, страстям и по своему безрассудному произволу. Они не испрашивают у Господа Бога Его благословения и просвещения ума; надеются на свой разум и собственные силы и думают о себе, что они – древние исполины, могущие и горы перевернуть, а поэтому бывает в делах как общественных, так и частных пагуба и неустройство. Это подтверждают исторические примеры. 

Тяжко согрешили старейшины и начальники израильские, приняв в свое общество язычников гаваонитов без вопрошения о сем Господа (см.: Нав 9). Мы весьма недалеки от их опасного заблуждения: часто размышляем и ищем достижения предметов величайшей важности, но Господа об этом не спрашиваем. Желаем получить священство, вступить в брак, сделаться обладателем земли и правителем людей, но Господа об этом не спрашиваем: угодно ли Ему будет наше желание и намерение? Не так поступали достойные похвалы славные вожди Маккавеи. Они не предпринимали ни одной войны не испросив прежде на то воли Божией: в смиренном сердце своем они пред началом войны прибегали с горячей молитвой к Богу, не только сами молились, но призывали к этому своих ратников и вместе с ними молились, а также и начав войну, совершали общественное моление об успехе оной. Так Иуда Маккавей, видя и понимая замыслы врага, воздев руки к небу, призывал Господа, чудодействующего и видящего все, что на земле творится справедливое и лукавое, и молил Его о помощи, хорошо зная, что победа не зависит от силы воителя и его оружия, но Бог дает ее по Своему благоволению ищущим Его милости и покрова. И не только сам военачальник Маккавей призывал Бога на помощь пред началом войны, молитвенно испрашивая извещения от Бога о том, начинать или не начинать войну, но своим примером и речью воодушевил и воинство свое к молитвенному расположению их духа и к возбуждению в себе мужества, приводя примеры прежней помощи и милости Божией к народу, обращающемуся к Богу с покаянным сердцем. И таким образом, призывая Бога себе на помощь, Иуда и бывшие с ним вступили в бой с войсками противника, гордого Никанора, наступавшего на них в день субботний, и положили на месте более тридцати тысяч неприятельских воинов, радуясь такому проявлению Божией милости и помощи (ср.: 2Мак 15). Вот пример, доказывающий, как спасительно прибегать в скорби и беде с сокрушенным сердцем и молитвой к Богу о помощи и защите! 

Святой Кассиан дает совет держать пред началом всякого дела в уме и на устах сии боговдохновенные псаломные слова: Боже, в помощь мою вонми: Господи, помощи ми потщися, по благоволению Твоему (Пс 69,2)70 и еще эту молитву: «Молим Тебя, Господи, предупреди каждое наше дело до его начала Духом Твоим Святым и, споспешествуя нам, управляй в его совершении, чтобы каждая наша молитва и каждое деяние получали бы всегда свое начало от Тебя и начатое совершенствовалось бы Тобой и достигало успешно своего окончания или назначения». Преподобный Памва имел такой обычай: когда кто просил у него совета о чем-либо, он отвечал: «Повремени немного и поручи дело свое Богу» и никогда никому не давай своего совета прежде, пока сам не испросил у Господа, чтобы Он внушил тебе, что должно посоветовать. Этот обычай Памвы ему самому принес такую пользу, что когда он уже лежал больным на смертном одре, то сказал: «Не могу припомнить себе ни одного моего слова, о котором бы должен я пожалеть и покаяться в неразумном произнесении оного». 

Действительно, Бог спрашивающему Его с верой дает ответ в глубине души его, по слову псалмопевца: Желание убогих услышал еси, Господи, уготованию сердца их внят ухо Твое (Пс 9, 38). Тот, кто не полагает предварительно в основу своих намерений и дел Божия благословения и Его святой воли, не имеет в делах успеха. Самое сознание нашего отношения к своему Господу обязывает нас испрашивать у Него благословения на все дела свои и тщательно взвешивать их, благоугодны ли они Богу. 

2 

Второй признак истинного благочестия и усердия – поступать согласно воле Божией: не страшиться встречающихся при этом бедствий и неприятностей, но охотно переносить их и даже желать; последнее оправдывается тем, что Господь Бог к тем ближе Своей благодатью, которые находятся в печали и многих злосграданиях, нежели к тем, которые постоянно благоденствуют во всем и не знают нужды. Господь не только любит убогих и нуждающихся, но благословляет и тех, которые им благодетельствуют. Давид, ублажая их, говорит: Блажен разумеваяй на нища и убога, в день лют избавит его Господь. Господь да сохранит его и живит его, и да ублажит его на земли и да не предаст его в руки врагов его. Господь да поможет ему на одре болезни его: все ложе его обратил еси в болезни его (Пс 40, 2–4). По толкованию святителей Иоанна Златоуста и Амвросия71, Бог посещает болящих или находящихся в скорбях и печали и услаждает их невзгоды различными радостями и милостью Своею, как бы Сам Он, Господь, стелил для них постель, как это делают иногда милосердные женщины, ухаживая за больным – поправляя его постель и тем доставляя облегчение в болезни и успокаивая своим состраданием и любовью. Сама Пречистая Дева Богородица и Христос Господь утешают и находящихся в болезнях и печалях, если только будут достойны они в душах своих такого посещения и приятия благодатного небесного дара и заступления. Сенека еще до осияния людей светом благодатного учения Христова высказал много мыслей, достойных Божественной мудрости, говоря: «Прошу и умоляю вас усерднейше, не ужасайтесь тех средств, иногда весьма строгих, которыми бессмертный Бог побуждает душу к лучшим подвигам: печаль родит добродетель. Воистину прилично назвать жалкими людьми тех, которые, живя в излишнем изобилии и не зная нужды, падают духом, которых праздность одолевает и расслабляет, как долговременная тишина моря приучает моряков к безделию и лени в безбурное время»72. Бог же кого любит и испытывает, тех чаще посещает болезнями, бедствиями и, словом, обучает их; а тем, которых, по-видимому, держит в ослабе, многое прощает, тех, нерадивых к исправлению и ленивых, готовит Он на жертву грядущих зол. Вы сошли с истинной дороги, с прямого пути, если думаете, что есть некоторые люди, изъятые от общей участи грешных людей претерпевать в настоящей жизни скорби и неприятности; каждому придет очередь испытать их, и его неожиданно постигнет беда, как собственное его приобретение, часть его или жребий. Кто кажется освобожденным от всяких бедствий, тому дана только отсрочка до другого времени, когда и он не избежит их. 

Спросите: зачем Всеблагий Бог людей добродетельных посещает или болезнями, или другими бедствиями? Нагляднее ответить на это через решение другого вопроса, более близкого к пониманию нашему: почему во время войны или другой опасности посылаются для выполнения сложных и рискованных предприятий люди самые способные и самые мужественные? – Ответ на это нетруден: военачальник для совершения таких дел выбирает или вызывает и способнейших для того людей – мужественных и расторопных, которые могли бы ночным нападением поразить врага или высмотреть обход неприятельской армии, устроить удобный путь для своего отряда. И никто из избранных воинов не ропщет на военачальника за свое назначение, не говорит: «Он с умыслом послал меня на погибель»; напротив – каждый с удовольствием старается с большим успехом выполнить поручение, презирая труды и опасности. Подобно храбрым воинам должны поступать и те малодушные и нетерпеливые из христиан, которым Промысл Божий попускает претерпеть и перенести что-либо скорбное, тяжелое и печальное. Надо ободрить себя, укрепившись мыслью, что Бог признал их достойными для перенесения положенного на них бремени и что Он не возложит больше того, сколько могут понести их человеческие немощные силы. Сама Премудрость Божия говорит: Бог испытал их и нашел их достойными Себя (Прем з, 5). Святой апостол Павел удостоверяет в том же: верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1Кор 10, 13). Поэтому умоляю вас, братия, избегайте всякого сладострастия и так называемого счастья или роскоши, которые расслабляют и приводят в изнеможение душу и тело. Бог поступает с добродетельными людьми таким образом, как поступает учитель со своими благонадежными, преуспевающими в науках учениками, требуя от них больших трудов и заставляя их решать трудноразрешимые задачи. 

Древняя история представляет нам замечательный образец воспитания граждан у язычников лакедемонян (спартанцев), которые вообще отличались от других греков своей храбростью, любовью к отечеству и презрением к богатству и роскоши. Нельзя и подумать, чтобы они были извергами рода человеческого, лишенными родительской любви к своим детям, но эта любовь обусловливалась желанием сделать их лучшими людьми и гражданами и выражалась в соответствующих тому формах воспитания физических и моральных сил детей и в приучении их к непоколебимому перенесению всех житейских невзгод. Дети у них подвергались крепкому сечению пред народным собранием не за какую-либо вину, а для того только, чтоб приучить их к перенесению физической боли и терпению неудобств и лишений. При этом сами родители, наказывая, подбадривали лаской и одобрением любимых своих детей еще к большему перенесению голода, трудов и к презрению роскоши и изнеженности. Неудивительно, если Бог, знающий заранее, какими средствами можно заставить нас вступить на высшую степень нравственного совершенства, испытывает нас, Своих детей, разными мирскими неприятностями и приучает к восхождению от низших степеней добродетели на высшие. Всякое обучение добрым делам всегда кажется для бренного тела жестоким и скорбным; попускает ли Бог на нас какое несчастье – великодушно перенесем его: это не гнев Божий к нам, но предоставление нам случая для нашего подвига, влекущего за собой награду, и чем более совершим подвигов, тем станем мужественнее. Совершенной победы над злом достигает человек терпением. Как золото очищается огнем, так бедствия укрепляют человека. И что в этом удивительного? Дерево, растущее в глуши и затишье, не бывает упругим, твердым и крепким, если не подвергается частым сильным ветрам; потому что только через крепкие напоры ветра древесные частицы сближаются между собой теснее и крепче, а корни глубже утверждаются в земле. Недолговечны и подвергаются скорому гниению и те деревья, которые растут в тиши на солнечных влажных долинах. 

Из всего сказанного выше открывается, что вернейшим признаком согласия воли человеческой с Божией волей становится неустрашимость бед и скорбей в жизни христианской, когда мы, добровольно отвергшись самих себя, то есть собственной воли, несем на себе Крест Христов, не отказываемся указанию Божественной воли следовать по пути христианской жизни – неудобному, тесному и прискорбному, мужественно перенося попускаемые Богом обиды, скорби, болезни и другие невзгоды. Итак, кто всем сердцем любит Бога и всей душой хранит в себе волю Божию, тот дерзновенно может во время бед и печалей обратиться к Богу с молитвенными словами: «Жалею, о Боже мой, что прежде Ты не открыл предначертаний обо мне святейшей воли Твоей: ибо я поспешил бы прежде совершить их, чем Ты позвал меня на то: хочешь ли взять обратно полученные мной от Тебя имения, честь и славу? Давно бы я готов был отдать их Тебе. Хочешь ли взять моих детей? Я предоставляю их в Твою волю. Хочешь ли какой-либо части моего тела? Возьми ее: весьма мало и скупо обещаю, ибо скоро все оставлю охотно. Хочешь ли души моей? Почему же я откажу Тебе в этом? Без промедления молю Тебя, прими мою душу. Все, что Ты дал мне, прими от меня. Всякое дело Твое совершаю без принуждения, ничего не претерпеваю без собственного соизволения и Тебе, о Боже мой, не работаю, подобно рабу, но только согласую мою собственную волю с Твоей святой волей». Вот истинный образ согласия человеческой воли с Божественной. 

3 

Третий признак человеческой воли, согласной с Божественной, – это христианское смирение, уничтожение в себе мнения о себе самом, выступающего за пределы существа ограниченного, смертного. Это исключительно христианская добродетель; едва ли она была известна древним идолопоклонникам. Кто не заражен самомнением, высокомерием, тот все сделанное им доброе приписывает не себе, не своему разуму, но Божией благости и силе. Своими же, в прямом смысле, считает только свои заблуждения и всякую неправду, содержа постоянно в памяти изречение блаженного Августина: «Все доброе, предпринятое и совершенное тобой, относи к Богу и признавай, что без Бога ничто невозможно для тебя, а с Богом – все». Таковым добрым делателем, действительно, и бывает тот, кто не полагает надежды на свою мудрость и свои силы; но, с упованием на помощь Божию и не отчаиваясь в ней, не отказывается от совершения тех дел, которых требуют от него его обязанности и его звание, он настолько успешнее и лучше выполняет их, насколько меньше полагается на себя, будучи уверен, что он сам собой ничего, но с Богом может сделать все. Он трудится по мере сил своих, но добрых плодов своей деятельности ожидает от Божия благоволения, перенося сердцем благодушно все то, что само по себе неплохо, но кажется таковым терпящему от недоброжелателей, от наложения излишних на него трудов, налогов, нанесения обид и т.п. 

Совсем другие последствия своей деятельности имеют те гордые, самонадеянные люди, которые, забывая о Боге и своих обязанностях, полагают всю надежду на самих себя: на свою мудрость, ловкость, искусство, на свои силы. И до чего такие люди бывают высокомерны: они превозносят себя пред своими сверстниками и восхваляют до небес, а между тем в важных и весьма полезных делах оказываются нерадивыми, небрежными по излишней самонадеянности. 

Совершенно же предавшие себя в волю Божию, смиренные труженики в винограднике Христовом, поступают иначе; они уподобляются коромыслу весов с прицепленными к нему на противоположных концах чашами: чем больше кладется в одну из чаш гирь, тем больше оно опускается, противоположная же чаша вместе с тем поднимается настолько же: это – символический образ достоинства людей Божиих и людей мира сего: чем более человек смиряет себя пред Богом и людьми, тем более возвышают его благодать и милость Божия, и наоборот: чем выше он ставит себя пред Богом и презирает свою братию через собственное высокомерие, тем более унижает свое человеческое достоинство. 

Серьезный начальник какой-либо воинской части, которому поручены защита и охранение города от нападения врага, уже заблаговременно осматривает слабые, мало защищенные места, укрепляет их, распоряжается о хлебных запасах, подыскивает надлежащие места для постановки орудий – словом, заботится встретить неприятеля храбро и во всей готовности дать ему должный отпор, ибо он знает, что врагам нельзя верить. Подобно этому каждый христианин должен заблаговременно готовиться к неожиданной встрече своих недругов, говоря: «Я не избавлен ни от болезни, ни от смерти; а потому не лучше ли ограждать себя предварительно исповедью и принятием Святых Таин почаще, вооружать себя молитвой и постом?» 

Напротив, человек самонадеянный и нерассудительный, уповая на собственные силы, обыкновенно думает, что он почти уже готов отразить все нападения своих врагов; или же выжидает более удобного времени к принятию необходимых для этого мер, или, наконец, так самоуверен в том, что успеет приготовиться и тогда, когда наступит необходимость в приготовлении. Весьма благоразумно говорит об обоих Соломон в своих притчах: Глупый верит всякому слову и поступает без проверки ему сказанного; благоразумный же внимателен к путям (начинаниям и поступкам) своим. И далее поясняет это: Мудрый боится и удаляется от зла, а глупый раздражителен, нерадив и самонадеян (Притч 14,15–16). Но об этой зловредной самонадеянности поговорим впоследствии подробнее. 

4 

Четвертый признак нашего согласия с волей Божией – величайшее упование наше во всем на Господа Бога. Оно производит то, что каждый обиженный кем-либо успокаивает себя внутренне и усмиряет естественно возникающую мысль об отмщении своему врагу, думая про себя: «Бог видит и слышит неправду или обиду: придет время, что Бог обнаружит неправду врага и обратит ее на его же голову»; и этим побеждается естественное побуждение к отмщению нашим личным врагам. Через одно крепкое упование на Бога мы становимся победителями всех врагов и возвышаемся в своей душе над ними: ибо каждый, возложивши крепкую надежду на Бога, уверен, что если бы враги его постарались поднять целый ад против него, то не смогут повредить ему более того, насколько Богу угодно им попустить. Но возразишь, что есть враги неугомонные, старающиеся вредить беспрестанно во всем и всячески, чем только могут: если не удается им повредить противнику своему лично, то они силятся нанести ему материальные убытки, например, в его купле и продаже или лишением его имущества, и т.п. Действительно так. Однако ж кто крепко уповает на Бога, тот поступает в подобных случаях таким образом: чтобы внутренне успокоить себя, он каждое свое начинание или имущество поручает молитвенно Богу для его совершения или охранения, крепко полагаясь во всем этом на Промысл Божий, предоставляя всякие случайности распоряжению воли Божией, как бы вовсе устраняя себя от всякого собственного распоряжения, и все последующее затем в его имущественных делах – удачных – считает благословением и даром Божиим, в не достигших предназначенной пользы видит, что предприятие не достигло своей цели по особенному Промыслу Божию, предназначившему для него нечто лучшее. Имеющему такую сильную надежду на Бога противники его будут тщетно силиться препятствовать в его предприятиях или причинять убытки в имуществе, переданному им в распоряжение Божие: Нет мудрости, и нет разума, и нет совета вопреки Господу (Притч 21, зо). Как хитро поступал Лаван против зятя своего Иакова, изменяя последнему десять раз назначенную плату за присмотр скота в надежде уменьшить ее, но тщетны были его замыслы, которые все обратил Бог в пользу Иакова: Бог не попустил ему, т.е. Лавану, сделать мне зло, так выразился об этом сам Иаков (Быт 31, 7). Воспылал гневом Сеннахирим, царь Ассирийский, против города Иерусалима, угрожая окончательным его разорением; но ни сам он, ни его воинство не избегли грозной в отмщении руки Божией, ибо услышал Бог молитвы царя Езекии и пророка Исаии и послал Ангела Своего, который поразил ассирийское войско; Сеннахирим же возвратился в землю свою и там погиб от руки собственных детей своих. Так спас Господь Езекию и жителей Иерусалима от руки Сеннахирима и его воинства (см.: 2Пар 32,21–22). Советую каждому христианину иметь твердую надежду на Бога и всякое отмщение за себя предоставить Ему: Он один есть Господь отмщений. 

Сами язычники учат нас этому. Тиссаферн, персидский вождь, заключил мир с Агесилаем II, царем Спартанским, но только для того, чтоб выиграть время для удобнейшего внезапного нападения на своего противника; ибо в тот же час послал от себя глашатаев, чтобы все греки ушли из Азии. Агесилай смело ответил посланным от Тиссаферна: «Скажите от меня вождю вашему так: я ему очень благодарен за то, что он мир, заключенный со мной, разрушил; этим самым он против себя же раздражил и богов, и людей и сделал их себе врагами; через это моя военная сила значительно увеличится: ибо коварство и вероломное нарушение заключенного мира восстановят против него всех». Вот истинно христианский ответ своим противникам по написанному: Бог воздвиг рог спасения... от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас (Лк 1, 69,71). 

Уповающий всем сердцем на Бога превращает всех своих врагов в плательщиков оброка и в работников себе: ибо он имеет Бога помощником себе, потому что он обо всем, чего желает, прежде всего молит Бога, полагая себе за правило, что если чего я прошу у Бога, может быть для меня полезно или неполезно, это в совершенстве известно только одному Богу. И если просимое полезно мне, то Бог и пошлет мне его немедленно, а иногда отлагает это до более благоприятного времени, чтобы таким образом испытать меня и приучить к терпению. Но если Бог многократно повторенное мной прошение не исполняет, то через это мне становится ясно, что я просил у Бога того, что для меня бесполезно или вредно. По такому, весьма благоразумному, правилу поступает только тот, кто полностью предал всего себя в управление Божественной воле. Не признающие же тайны Божественного мироправления и Его Промысла о каждом из Его творений или вовсе не призывают Всевышнего себе в помощь, или хотя и призывают, но делают это нерадиво и как бы для обряда только. И прежде чем вздумают обратиться с молитвой к Богу, сначала докучают тем лицам, от которых надеются получить помощь, своими настойчивыми и жалобными прошениями, а если не имеют успеха у одних лиц, то обращаются к другим, стараясь достигнуть желаемого через протекцию, через подарки и подкупы, обращая таким образом достижение желаемого в зависимость от бесчестной греховной сделки. 

Святой Иоанн Богослов видел в небесном откровении Христа Господа, держащего в десной Своей руке семь звезд. Что же значат эти звезды в руке Христовой? Сам Иоанн, объясняя эту тайну, говорит: семь звезд суть Ангелы семи церквей (Откр 1, 20), и венцы их находятся в руке Христовой. И если где-либо венец (то есть епископское достоинство) остается вакантным, то являются весьма многие искатели венца, желающие охотно наклонить под него свою голову, но они нередко идут не прямой дорогой ко Христу, но чаще всего сначала идут к рукам князей, начальников и властителей и потом уже наконец – и к Христу Господу. То же самое бывает и при искании прочих, как духовных, так и мирских достоинств и почестей: человеческой любви, милости и помощи все ищут; мало же кто ищет Божия пособия в том, чтобы сделаться прежде достойным носителем венца по своим нравственным поступкам и истинно гражданским подвигам правды, милости и человеколюбия. Здесь видно явное заблуждение и непонимание верного пути к получению сана, славы и почестей. Желающие заслужить достойное уважение пред людьми и милость у Бога должны поступать иначе: они должны прежде всего сердечно искать себе милости у Бога о прощении грехов своих и Его благой помощи для согласования свободных своих поступков с волей Божией; ибо скипетры и венцы находятся в правой руке Божией. Начальства, достоинства, почести и полновластное правительство Бог назначает и разделяет по Своей премудрой воле: следовательно, у Него должно всегда просить желаемого нами. Сердце царя – в руке Господа, как потоки вод: куда захочет, Он направляет его (Притч 21, 1). Как садовник в своем саду содержит водный источник в своем распоряжении: он не всегда проводит и направляет воду на ближайшее и лучшее дерево, но часто на дальнее и увядающее или куда захочет, смотря по необходимости орошения сада в той или другой его части, того или другого дерева: подобно садовнику поступает Бог. Он, имея в Своей руке сердце царево, как садовник воду, распоряжается, нимало не вредя свободе человеческой воли, водами, истекающими из этого источника, сердца царева, различными церковными и государственно-общественными установлениями и облеченными властью лицами. Бог вручает достоинства и власть тем, которых искони избрал Он по Своему пред- уведению и призвал в свое время на служение Своим праведным делам мироправления по писанному: кого Он (Бог) предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями. А кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил (Рим 8, 29–30). Поэтому весьма неразумно поступают те, которые с усиленными просьбами и дарами обращаются к людям, а вездеприсущего Бога забывают, надежды на Него не имеют, мимоходом обращаются к Нему с молитвой. Непонятное, страшное ослепление у людей! Вода, почерпаемая из самого источника, бывает всегда чиста, здорова и благоприятна. 

5 

Пятый признак, указывающий на то, что наша воля согласна с Божественной, есть перенесение нами всенародных поношений, оклеветаний и других порицаний нашего доброго имени и добрых дел в молчании смиренномудренном. Нет более чувствительнейшего удара для благочестивой христианской души, как наглое оскорбление порицанием и клеветой прямых ее намерений и действий, которые она предпринимает и совершает ради славы Божией и спасения, вразумления и пользы своих ближних. Но и такие жестокие удары истинный Христов последователь переносит молча. Умственным оком с благоговением взирая на многотерпеливого Иисуса, молчавшего среди бесчисленных поношений и мучений во время беззаконного суда над Ним. Собрались в суд над Иисусом Христом еврейские первосвященники, старейшины и книжники, истово обвиняя Его: Иисус же молчал; многие ложные свидетельства и преступления взводили на Него: Иисус же молчал; настаивали с истошным криком, требуя Его распятия; Иисус же молчал; уже распятого и ко кресту пригвожденного они уязвляли бесчисленными укоризнами и насмешками: Иисус же молчал. Подобно Господу Иисусу Преблагословенная Дева Мария, Богоматерь, находясь в величайших стеснениях и скорбях, была терпеливой, кроткой и молчаливой. Она поступала при этом не иначе, как и Сын Ее поступал, то есть Мария же молчала и все это предоставляла воле Божией и Его Божественному Промыслу о Ней. Слышала Она, как человека совершенно невинного, возлюбленного Ее Сына ложно поносили, досаждали Ему многочисленными укоризнами, Мария же молчала. Видела Она Его под тяжестью Своего Креста изнемогающим и падающим, пригвожденным ко кресту, в страшных мучениях взывающим к Богу Отцу Своему: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мк 15, 34) и затем в бесчисленных язвах и тяжких муках умирающим, Мария молчала. Этому Сыну и этой Матери подражали многие благочестивые люди, когда были они поносимы клеветой в величайших беззакониях, они же молчали. Этим отличался в свое время кроткий пророк и царь Израильский Давид, славившийся дивной силою смиренного молчания при нанесении ему личных оскорблений. В таких случаях говорил он в сердце своем самому себе: Рех: сохраню пути моя, еже не согрешати ми языком моим: положих устом моим хранило, внегда востати грешному предо мною. Онемех и смирихся, и умолчах от благ (т.е. о добром ответе оскорбителю); не много далее повторяет он тоже: Онемех и не отверзох уст моих, яко Ты сотворил еси (Пс 38,2-з, 10). Причиной же своего молчания считает он не что иное, как только то, что Ты (Господь) нанес мне сей удар: умолчал я потому, что без Твоей воли, без Твоего допущения никто не мог бы оскорбить меня; Твоя, Господи, воля наложила на меня молчание. 

Северин Боэций, замечательный писатель и добродетельный муж и философ, сказал: «Кто другой, кроме Единого Бога, может быть охранителем добродетели и отгонителем всего лукавого и недоброго? Он, как управитель и устроитель наших сердец, взирая на всех с высоты Своего Божественного предведения и промышления, знает о всяком человеке, что для него прилично и спасительно, то именно и назначает каждому, и если нам кажется иногда, что иное (например, относительно наград и наказаний) происходит не по должному (праведному) порядку и чиноположению, то это есть только кажущийся нам, ограниченным существам, беспорядок, в существе же своем этот самый порядок и есть истинный и праведный во всем объеме Божественного мироправления»73. И всякий, покорный воле Божией, удостоверяется в этом, замечая, как истинны и справедливы Божии определения о каждом человеке в частности и о племенах, народах и царствах вообще, верит мудрому Божию Промыслу о всех и обо всем и одобряет его своим покорным молчанием. 

Случается иногда и в домашних отношениях между господами и служителями их нечто подобное; например, добродушного, веселого характера господин заходит в дом своего служителя и не находит в доме никого; чтобы показать хозяину дома, что нельзя оставлять незапертый дом без надзора, все вещи, находящиеся в доме, переворачивает вверх дном и, учинив такой беспорядок, поспешно уходит, чтобы слуга не узнал, кто натворил это в его жилище. Слуга, возвратясь домой и видя все свои вещи разбросанными и опрокинутыми, воспламеняется гневом и приходит в негодование на совершившего беспорядок в доме; но узнавши потом, что виновником этого беспорядка был его господин, успокаивается и молчит. Подобно этому слуге и Давид говорит себе: Онемех и не отверзох уст моих; почему это? – яко Ты сотворил еси (потому что Ты, не кто другой, нанес мне этот удар). Равно и каждый человек, преданный воле Божией, чувствует тяготу от причиненных ему несчастий или обид и терпеливо переносит их, утешая себя Промыслом Божиим и зная хорошо, что печалью и напрасным ропотом себе ничуть не поможет; он обращает очи свои на небо: Возведох очи мои в горы, отнюдуже приидет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворшаго небо и землю (Пс 120, 1–2). 

Когда царь Артаксеркс и Аман пировали, приглашенные Есфирью, в ее палатах, тогда все иудеи проливали горькие слезы. Но как скоро обратилось это веселие Амана, радовавшегося о готовившемся на завтра пролитии невинной крови иудеев, на собственную его погибель: Бог чудно раскрыл для царя злобу Амана против Мардохея и всех иудеев, и царь приказал подвергнуть Амана тому же наказанию, какое приготовлял он для иудеев: приказал повесить одного Амана вместо всех иудеев (ср.: Есф 7). Повторяй каждый себе непреложную истину: «Когда опечалит тебя Господь, попустив какое-либо несчастье или потерю, в конце концов обратятся они во благо тебе». Если бы луна всегда была однообразна в своем сиянии и форме и не изменялась всякий день в своем возрастании или уменьшении, сохраняя постоянно вид полной луны, то астрономы никогда не открыли бы того, что она заимствует свой свет от солнца. Равным образом и мы узнаем из разных лишений и огорчений, что всякое доброе посылается нам от Бога. Заболел ли кто? Отсюда по опыту он узнает, как драгоценно человеку здоровье и как должно строго беречь и охранять его, чего никогда бы не узнал он, если бы вовсе не болел: ибо такова уже врожденная нам беспечность, что мы не ценим и не бережем доброго, полезного и приятного, пока его не лишимся: тогда только оценим свою потерю и пожалеем о ней. Потерпит ли кто бесчестье, нанесенное ему другим? Тогда только опытно узнает он на себе, сколь тяжкий грех порочить доброе имя и славу ближнего. Впадет ли кто в бедность и нищету – тогда только истинно поймет, как сам поступал с убогими и как должно, по заповеди Божией о любви ко всем, заботиться обо всех, тем более о нищих и беспомощных; а потому он молчит и, размышляя обо всем сказанном выше, смиренно поручает себя во всем Божественной воле. 

Но я не думаю, чтобы каждый, носящий свое бремя, должен молчать с отчаянием, да сохранит тебя Бог от отчаяния! А потому, любезный брат во Христе, ты говори, – но говори сердцем, говори Богу: пусть язык твой молчит, но молись умом! Углубись внутрь себя и благоговейно размышляй о молчании Иисуса Христа пред Пилатом, Пречистой Девы Марии – пред нечестивыми согражданами, Давида – пред его противниками: почетнейший и достойнейший ли человек злословит тебя? – молчи; низкий ли и недостойный бесчестно укоряет тебя и поносит? – молчи; злословит ли тебя равный тебе? – и тогда молчи. Трудно это делать и скорбно, но весьма похвально, спасительно и полезно. Оставь оскорбителя, обратись к Богу Утешителю и молись за своих противников, подобно Давиду и его же словами: Вместо еже любити мя, оболгаху мя, аз же моляхся: и положиша на мя злая за благая, и ненависть за возлюбление мое (Пс 108 ,4–5): поступая так, молчанием укротишь своих противников, а молитвой умилостивишь Бога. Поэтому молчи и всецело предай себя воле Божией, постоянно имея в сердце своем Давидовы слова: «Ты, Господи, (а не враг мой) нанес мне удар». 

6 

Шестое знамение человеческой воли, сообразной с Божественной волей, состоит в том, что она ради чести Божественной и исполнения заповедей Божиих готова воспринять на себя все трудности и лишения и неустрашимо подвергаться опасностям, готова претерпеть все скорбное, трудное и едва переносимое, крепко уповая на Божий Промысл и Его помощь. Сколь великодушным показал себя в этом отношении святой апостол Павел: я научился быть довольным тем, что Бог мне дал. Умею жить и в скудости... и в изобилии; научился всему и во всем... быть в сытости и терпеть голод, быть в изобилии и в недостатке. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп 4,11–13). Равно с мужественным и великодушным сердцем пел боговдохновенный Давид: Богом моим прейду стену (Пс 17,30). Давид, готовый на многотруднейшие подвиги, с радостью воспевает Богу: Ты просветишь светильник мой, Господи Боже мой, осветишь темный мой ум, помраченный мирскими пристрастиями и испытаниями, и Тобой я избавляюсь от всякого нападения, всякой беды, силой Бога моего преодолею всякую преграду на пути к добрым делам: ибо крепок Бог, препоясующий меня силой и усгрояющий мне верный путь ко всему истинному и святому (см.: 2Цар 22,29–33). Давид счел для себя за труд шествовать по назначенному Богом пути до излияния пота, но, быв препоясан по чреслам своим, по выражению апостола Павла (см.: Еф 6,14–18), истиной, облекшись в броню праведности, обувшись в готовность благовествовать мир, а более всего – защитившись верой в грядущего Христа Господа и шлемом спасения Его, и мечом духовным слова Божия, наконец, молитвой – желал он сам добровольно идти определенной ему дорогой. Каждый из нас должен размышлять о себе и знать, что Бог желает, чтобы я был терпелив в страдании, чист от пороков в своей жизни, охотно прощал своих врагов, обо всех хорошо думал бы и говорил, пока они не обнаружили себя в противном, и почему бы мне не быть во всем этом согласным с желанием Божиим? Правда, что до сего времени мое своеволие служило мне к тому препятствием и как бы каменной стеной, преграждающей мне следовать Божию указанию к богоугодной жизни. Но с этой поры, когда свет благодати просветил мою душу, такая стена не устрашит меня, перескочу и через нее: ибо все могу сделать силой укрепляющего меня Христа (ср.: Флп 4,13). 

Всякий, благоговейно читающий или слушающий жития и деяния святых угодников Божиих, будет многократно повторять слова царственного пророка: Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев; Той даст силу и державу (могущество) людем Своим (Пс 67,36)! Он Вечный, Который всегда был, есть и не будет иметь конца, Он дает силу и крепость людям Своим, всем по заповедям Его живущим, Он – благословенный Бог наш и Творец. Это явственно видим мы сбывшимся на деле во святых апостолах и их преемниках и последователях их учения. Апостолы, избранные Богом для проповеди имени Господа нашего Христа, учения и спасительных для рода человеческого дел Его, имели столь великое дерзновение, безбоязненность, мужество и веру и совершили столь дивные дела. Они силой истины и живой веры каких не переходили стен лжи, суеверия и неразумия? Для них не было ничего неудобного и непреодолимого в деле евангельской проповеди: в сравнительно короткое время облетели они, как бы на серафимских крыльях любви Божественной, весь мир, в ту пору известный. Над ними исполнились слова пророка Исаии: надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут – и не устанут, пойдут – и не утомятся (Ис 4о, 31). Они, имея крепкое упование на Бога и исполнением Его воли, как бы поясом опоясанные, безбоязненно обошли всю землю и море с проповедью всем народам в поднебесной о Царствии Божием, уча с убеждением всех веровать в Господа нашего Иисуса Христа, презирая все угрозы своих противников!.. Подобно тому как томимый сильной жаждой говорит: «У меня внутри как бы огонь горит», так казался сердцам апостольским весь мир в огне горящим. Неутолимой жаждой спасти весь род человеческий были воспламенены любящие сердца святых апостолов: большие воды, по выражению Песни Песней (см.: 8, 7), не могли потушить любви этой, и реки не заливали ее (то есть никакие гонения и преследования проповедников их врагами). С такой пламенной любовью в сердцах своих апостолы спешили благовестить «Евангелие Царствия» во всей подсолнечной от конца в конец: не было народа, страны, города, ни селения, ни места, где не проповедовали бы они Христова учения. Святой апостол Павел, этот избранный сосуд благодати, преисполненный огня, попаляющего плевелы, проповедал евангельское учение от Иерусалима до Иллирика. Он прошел все земли, находящиеся между этими оконечностями, обращая в веру Христову преимущественно язычников, как видно из его Послания к Римлянам: не осмелюсь сказать, – пишет он, – что-нибудь такое, чего не совершил Христос через меня, в покорении язычников вере, словом и делом, силою знамений и чудес, силою Духа Божия, так что благовествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика. Притом я старался благовествовать не там, где уже было известно имя Христово, дабы не созидать на чужом основании, но как написано: не имевшие о Нем известия увидят, и не слышавшие узнают (Рим 15,18–21; см.: Ис 52,15). Он благовестил Христово учение всем народам через земли, которые переходил: римлянам, персам, парфянам, мидянам, индианам, скифянам, аравитянам и всех людей повсюду учил истинной вере. Таков же был и святой Андрей Первозванный, апостол, который, имея в себе огонь Духа Святого, проповедовал Начальника спасения нашего Христа в Вифинии и во всех странах, прилегающих к Понту Эвксинскому (Черному и Мраморному морям), а также в Херсонесе Таврическом, или Крымском полуострове. По особенному Божию Промыслу, достиг он и России, где на горах Киевских водрузил крест, как бы пророчествуя, что и русский народ будет просвещен святою верою; проповедав Евангелие в Великой Скифии, возвратился он во Фракию, посетил Элладу и Пелопоннес. Воспламеняемый тем же огнем Божественной любви и жаждущий спасения душ человеческих святой апостол Фома, именуемый Близнец из Панеи, названной впоследствии Кесарией Филиппийской, города Галилейского, осязавший язвы Христовы по воскресении Его, проповедал Христа парфянам, мидянам, персам, гирканианам, бактрийцам74, брахманам (индийцам браминской секты) и Каламийской стране, где был проколот копьями от неверных и там же умер за Христа. Подобным образом и прочие апостолы, объятые огнем Божественной любви, с ревностью распространяли веру во Христа. На них исполнилось пророчество царя Давида: Во всю землю изыде вещание (проповедание) их, и в концы вселенныя глаголы их, или слова о жизни вечной (Пс 18,5). Так во всех концах вселенной стремились они утолить свою сердечную жажду ко спасению народов через приведение их в веру Христову, дабы обращенные удостоились войти вместе с ними в обители Отца Небесного, уготованные Христом, в то место, жители которого не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной (Откр 7,16). Ни беды и скорби, ни гонения и поношения, ни раны, биения, голод, нагота, притеснения, ни даже самая смерть за Христа не препятствовали апостолам совершать величайшие и достойные хвалы подвиги; не устрашили их все демонские полчища, попранные их ногами, и другие неудобства и препятствия, встречавшиеся им на суше, на морях и на всяком месте: они все и везде совершали в честь и славу Божию мужественно, укрепляемые Его силой, не боясь никаких препон и трудов. Таким образом они удобно перелетали через все преграды, встречавшиеся им на пути, и своей проповедью приобрели для Христа весь мир, по написанному у пророка Исаии: и все концы земли увидят спасение Бога нашего (Ис 52, 10). Исполняя всем сердцем волю Божию, они оказались непобедимыми во всех злоухищрениях против них и во всех злополучиях. Ибо каждый, возлюбивший Господа всем сердцем и душой и всецело предавший себя воле Божественной, надеется все преодолеть и совершить, по непреложным словам Господа Иисуса Христа: истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф 17, 2о).